Протопи ты мне баньку, хозяюшка, раскалю я себя, распалю,
На полоке, у самого краюшка, я сомненья в себе истреблю.
Разомлею я до неприличности, ковш холодный - и все позади.
И наколка времен культа личности засинеет на белой груди.
Протопи, протопи, протопи ты мне баньку по-белому - я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому, ковш холодный развяжет язык.
Сколько веры и лесу повалено, сколь изведано горя и трасс,
А на левой груди - профиль Сталина, а на правой - Маринка анфас.
Эх, за веру мою беззаветную сколько раз отдыхал я в раю?
Променял я на жизнь беспросветную несусветную волю мою.
Припев:
Протопи, протопи, протопи ты мне баньку по-белому - я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому, пар горячий развяжет язык.
Вспоминаю, как утречком раненько брату крикнуть успел: "Пособи!"
И меня два красивых охранника повезли из Сибири в Сибирь.
А потом на карьере ли, в топи ли, наглотавшись слезы и сырца,
Ближе к сердцу кололи мы профили чтоб он слышал, как рвутся сердца.
Протопи, протопи, протопи ты мне баньку по-белому - я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому, пар горячий развяжет язык.
Ох, знобит от рассказа дотошного, пар мне мысли прогнал от ума.
Из тумана холодного прошлого окунаюсь в горячий туман.
Застучали мне мысли под темечком, получилось - я зря им клеймен,
И хлещу я березовым веничком по наследию мрачных времен.
Припев:
Протопи, протопи, протопи ты мне баньку по-белому - я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому, пар горячий развяжет язык. Protopit you give me a bathhouse, hostess, Haskalah myself, incensed,
On the shelves near the chunk, I doubt a cut.
Razomleyu I embarrassingly cold bucket - and everything behind.
And tattooed times of the personality cult zasineet on a white chest.
To heat, to heat, to heat you tell me in a white bathhouse - I have lost the habit of white light.
Eel I, and me mad, cold bucket unleash language.
How much faith and felled the forest, however, and acquainted with grief runs,
And on the left chest - Stalin's profile, and on the right - Marinka full face.
Oh, for the faith of my selfless how many times I was resting in paradise?
I exchanged a living will utter my hopeless.
Chorus:
To heat, to heat, to heat you tell me in a white bathhouse - I have lost the habit of white light.
Eel I, and me mad, hot steam will untie language.
I remember how utrechkom ranenko brother managed to shout: "benefit!"
And I have two beautiful guard drove from Siberia to Siberia.
And then if, if, swallowing tears and raw in the swamp on a career,
Closer to the heart pricked we profiles so that he could hear the rush of the heart.
To heat, to heat, to heat you tell me in a white bathhouse - I have lost the habit of white light.
Eel I, and me mad, hot steam will untie language.
Oh, shivering from the meticulous story, par I thought banished from the mind.
Out of the mist of the past cold dipped in hot mist.
Pounding my thoughts under the benevolent, it happened - I should not stigmatize them,
And I trenchant birch broom on heritage gloomy times.
Chorus:
To heat, to heat, to heat you tell me in a white bathhouse - I have lost the habit of white light.
Eel I, and me mad, hot steam will untie language. Смотрите также: | |
