Завершается труд,
 раскрывается вся панорама:
Из невиданных руд
 для постройки извлек я металл,
Плиты слова, как бут,
 обгранил для желанного храма,
Из отесанных груд
 многотонный устой создавал.
Будет ярус другой:
 в нем пространство предстанет огромней;
Будет сфера - с игрой
 золотых полукруглых полос...
Камня хватит: вдали,
 за излучиной каменоломни,
Блеском утра залит
 непочатый гранитный колосс.
Если жизнь и покой
 суждены мне в клокочущем мире,
Я надежной киркой
 глыбы камня от глыб оторву,
И, невзгодам вразрез,
 будет радость все шире и шире
Видеть купол и крест,
 довершаемые наяву.,
Мне, слепцу и рабу,
 наважденья ночей расторгая,
Указуя тропу
 к обретенью заоблачных прав,
Все поняв и простив,
 отдала этот труд Всеблагая,
Ослепительный миф -
 свет грядущего - предуказав.
Нет, не зодчим, дворцы
 создающим под солнцем и ветром,
Купола и венцы
 возводя в голубой окоём -
В недрах русской тюрьмы
 я тружусь над таинственным метром
До рассветной каймы
 в тусклооком окошке моем.
Дни скорбей и труда -
 эти грузные, косные годы
Рухнут вниз, как обвал, -
 уже вольные дали видны, -
Никогда, никогда
 не впивал я столь дивной свободы,
Никогда не вдыхал всею грудью такой глубины!
В круг последних мытарств
 я с народом безбрежным вступаю -
Миллионная нить
 в глубине мирового узла...
Сквозь крушение царств
 проведи до заветного края,
Ты, что можешь хранить
 и листок придорожный от зла!