Прямой репортаж из горячих точек
Без году неделя, мой свет, двадцать две смс назад мы еще не спали, сорок - даже не думали, а итог - вот оно и палево, мы в опале, и слепой не видит, как мы попали и какой в груди у нас кипяток. Губы болят, потому что ты весь колючий; больше нет ни моих друзей, ни твоей жены; всякий скажет, насколько это тяжелый случай и как сильно ткани поражены. Израильтянин и палестинец, и соль и перец, слюна горька; август-гардеробщик зажал в горсти нас, в ладони влажной, два номерка; время шальных бессонниц, дрянных гостиниц, заговорщицкого жаргона и юморка; два щенка, что, колечком свернувшись, спят на изумрудной траве, сомлев от жары уже; все, что до - сплошные слепые пятна, я потом отрежу при монтаже. Этим всем, коль будет Господня воля, я себя на старости развлеку: вот мы не берем с собой алкоголя, чтобы все случилось по трезвяку; между джинсами и футболкой полоска кожи, мир кренится все больше, будто под ним домкрат; мы с тобой отчаянно непохожи, и от этого все забавней во много крат; волосы жестким ворсом, в постели как Мцыри с барсом, в голове бурлящий густой сироп; думай сердцем - сдохнешь счастливым старцем, будет что рассказать сыновьям за дартсом, прежде чем начнешь собираться в гроб. Мальчик-билеты-в-последний-ряд, мальчик-что-за-роскошный-вид. Мне плевать, что там о нас говорят и кто Бога из нас гневит. Я планирую пить с тобой ром и колдрекс, строить жизнь как комикс, готовить тебе бифштекс; что до тех, для кого важнее моральный кодекс - пусть имеют вечный оральный секс. Вот же он ты - стоишь в простыне как в тоге и дурачишься, и куда я теперь уйду. Катапульта в райские гребаные чертоги - специально для тех, кто будет гореть в аду. Live coverage of the hot spots
No, the week, my light, twenty-two SMS ago, we have not slept, forty - did not even think, as a result - that's it, and pale, we are in disgrace, and the blind do not see how we were and what in the chest we boiled water. Lips hurt because you're all prickly; no longer my friends, nor your wife; everyone will say as much as a bad case and how much tissue affected. Israeli and Palestinian, and salt and pepper, saliva bitter; August-attendant clutched in his hand us in the palm of the wet, two number plates; Crazy time insomnia, crappy hotels, conspiratorial jargon and yumorkom; two puppies that ringlet curled up sleeping on the emerald grass, the heat already somlev; all that to - solid black spots, then I will cut off during installation. This all stake is the Lord willing, I amuse myself in my old: here we do not take with alcohol, that all happened on trezvyaku; between jeans and a T-shirt strip of skin, the world lurches more like a jack under it; we're desperately unlike, and all the fun of it many times; hair stiff bristles, in bed with a leopard as a Novice, head raging thick syrup; Think heart - you will die a happy old man will tell you that the sons of darts before you start to gather in the coffin. Boy-tickets-to-last-number, the boy-that-for-luxury-look. I do not care what's said about us and who is the God of us angry. I plan to drink rum and you koldreks, to build a life as a comic, you cook a steak; As for those who value the moral code - have let perpetual oral sex. Here he you - you stand in a sheet in a toga and fooling around, and where I am now leaving. Catapult in paradise fucking palaces - especially for those who will burn in hell. Смотрите также: | |
