Или, к примеру, стоял какой-нибудь поздний август, и вы выпивали на каждого граммов двести: Костя, Оленька, Бритиш, и вы вдвоем.
Если он играл, к примеру, на тринадцатом этаже, то было слышно уже в подъезде, причем, не в его даже, а в твоем.
Что-то есть в этих мальчиках с хриплыми голосами, дрянными басами да глянцевитыми волосами - такие приходят сами, уходят сами, в промежутке делаются твоей самой большой любовью за всю историю наблюдений.
Лето, как муравей, по миллиметру сдает границы своих владений. А он, значит, так жизнерадостен и рисков, что каждый, кто не увидит, сразу благоговеет, режет медиаторы из своих недействительных пропусков и губы всегда лиловые от портвейна.
Излучение от вас такое - любой монитор рябит, прохожий губу кусает, рукавчики теребит - молодой Ник Кейв, юный распиздяйский Санта-Клаус - знать, судьба позвала нас, судьба свела нас, как хороший диджей бит в бит.
И поете вы словно дикторы внеземных теленовостей, которые земляне слушают, рты разинув.
Когда осенью он исчезнет, ты станешь сквотом - полно гостей и совсем никаких хозяев...
И пройдет пять лет, ты войдешь в свой зенит едва - голос все тот же, но вот как-то уже не тянет - у тебя ротвейлер и муж-нефтяник, у него - бодрящаяся вдова.
Тебе нужно плитку под старину и всю кухню в тон, разговор было завязался, но тут же замер: "Есть у вас какой-нибудь дизайнер?"
И приедет, понятно, он.
Ну ты посидишь перед ним, покуришь, как мел бела. Вся та же хриплость, резкость и бронебойность.
Он нарисует тебе макет и предложит бонус, скажет: "Ну ты красавица. Бог берет на слабо нас"
Никаких больше игр в разбойников и разбойниц.
Ну проводишь его до лифта.
До подъезда.
До угла.
У нефтяника кухня так и останется, как была. Or, for example, was some late August, and you drink per hundred grams: Kostya, Olenka, British, and the two of you.
When he played, for example, on the thirteenth floor, it was heard in the entrance, and not even his, but in yours.
There is something in these boys with a hoarse voice, but cheesy bass gloss hair - these come of themselves, leaving themselves in the gap made your greatest love ever recorded.
Summer, like an ant, millimeter passes boundaries of their possessions. And it means so cheerful and risks that anyone who does not see, just in awe, cuts mediators of his invalid permits and lips are always purple from port.
Radiation from you is - any monitor dazzled, passer lip biting, picking at cuffs - young Nick Cave, young raspizdyaysky Santa Claus - to know the fate called us, fate brought us as a good DJ bit by bit.
And if you sing extraterrestrial television news announcers who earthlings listen, mouths agape.
When it will disappear in the fall, you will become a squat - full of guests and absolutely no owners ...
And will be held for five years, you come into its zenith barely - the voice is the same, but somehow no longer pulls - you have a Rottweiler and a husband-oilman, he - Exhilarating widow.
You need a tile antique and the kitchen in the same tone, the conversation was struck up, but then he paused: & quot; Do you have any designer? & Quot;
And come, of course, he is.
Well, you sit in front of it, smoked, white as chalk. All the same hoarseness, sharpness, and armor piercing.
He will draw you layout and offer a bonus, says: & quot; Well, you're beautiful. God takes on our weak & quot;
No more games bandits and robbers.
Well, to accompany him to the elevator.
Prior to the entrance.
Prior angle.
In oilman kitchen will remain as it was. Смотрите также: | |
