мама почему в глазах лед почему холод
разбуди губами в лоб собери в школу
поезда аэропорт другой город
мама вскипяти молоко 
так болит горло
я теряю силы так не нелегко
я упал на спину навзничь 
спой мне на ночь
зачем такие зимы 
зачем опять холод 
я устал
еще вчера был молод
а сегодня стар 
дай прижаться лбом к твоим устам
но вокруг сталь
и мир мой рухнул
I want to stop.
я опустил руки
дай услышать твой в трубке
телефонного автомата мама 
ты не сказала, что жить трудно
что есть плацкарты вокзалы, заводские трубы
что время истекает
я слишком увлекался стихами
я кит на берегу я больше не могу 
 я задыхаюсь
мама 
мне все-таки не хватило твоих карманных 
чтоб сделать жизнь сюжетом романа
в ярком стиле сочных красок 
только номера дешевых гостиниц
бесконечные заснеженные трассы
почему в глазах лед почему холод
разбуди губами в лоб собери в школу
поезда аэропорт другой город
мама вскипяти молоко 
так болит горло
почему в глазах лед почему холод
разбуди губами в лоб собери в школу
поезда аэропорт другой город
мама вскипяти молоко 
так болит горло
очнуться в середине торгового центра
и почувствовать остро жизнь не имеет цели
давно пора вот ты и встал взрослым
твой космический аппарат со всех орбит 
в открытый космос в невесомость
какая совесть 
из преданных мной выстроен город
почему ты сердишься
в моем сердце минус 270 
по цельсию
холод 
в своей последней версии веришь мне
мама храни меня бережно
нежными пальцами 
сквозь северные песчаные побережья
заброшенные станции ржд 
сквозь железный скрежет 
все реже ты 
приходишь во сне сколько б я не выжидал
мама где же ты
мой путь так долог
пойми
вчера погиб мой мир
в твоих ладонях 
лишь через тысячи миль ценишь тепло родного дома
Почему в глаза лед почему холод
разбуди губами в лоб собери в школу
поезда аэропорт другой город
мама вскипяти молоко 
так болит горло
Почему в глаза лед почему холод
разбуди губами в лоб собери в школу
поезда аэропорт другой город
мама вскипяти молоко 
так болит горло
Рассказать каков он – вкус утрат?
Переполненных пепельниц в пять утра.
Опрокинутых стульев, залитой барной.
Гремящий даб-степ сквозь просьбы убавить
память, в формате корявых стансов, 
что летит мимо станций 
опоздавшими электричками,
где в стекла – лбами 
удаленные терабайты 
личного
губы искусаны
порезами песен
мама я ничего не чувствую
уже второй месяц