Занимается день. Монастырь над рекой –
Заходи, путь открыт, вход отверст!
А на сердце такой почивает покой,
Что я вижу за тысячи верст:
Как лампады горят и горят в алтаре...
Телом здесь, а душой в небесех
Служит старец-монах в белом монастыре
И Спасителя молит о всех.
Над изрытой землёй бьёт двенадцать часов.
Избы смотрят глазами сирот.
Средь бескрайних степей и дремучих лесов
Похоронен великий народ...
А лампады горят и горят в алтаре
С тех времён и до сих самых пор.
Служит русский монах в белом монастыре,
И, как прежде, поёт братский хор.
Звон к вечерне зовёт, я Пречистей хочу
Помолиться за други своя,
Помолиться за тех, кто затеплит свечу
Пред Державной иконой Ея.
А лампады горят, всё горят в алтаре.
Телом здесь, а душой в небесех
Плачет русский монах в белом монастыре
И Спасителя молит о всех.
Engaged in the day . Monastery on the river -
Come on in, the way is open , the entrance hole!
And at the heart of a quiet resting ,
What I see thousands of miles :
As the lamps burn and burn at the altar ...
Body here and soul in the heavens
Serves as the elder monk in a monastery white
And the Savior prays for all .
Above the pitted ground strikes twelve hours.
Hut look through the eyes of orphans.
Amid the vast steppes and deep forests
Buried a great nation ...
And the lamps burn and burn on the altar
Since that time, and so ever since .
Is the Russian monk in white monastery
And, as before , sings fraternal chorus.
Calls ringing for vespers , I want Prechistoye
Pray for his friends ,
Pray for those who zateplilas candle
Reigning before Her .
And the lamps burn, burn all on the altar .
Body here and soul in the heavens
Crying Russian monk in a monastery white
And the Savior prays for all .
