Озябли руки на морозе,
Жить в стихах уже не прет
Ныряю в прозу, выбор был
И я считаю, что мне с этим повезло
Открыты в Питер настеж окна
Стекол нет, к чему нам стекла?
Мир опять простыл, я сошел с катушек
И не вышел на лицо сквозь сотни стен
Серыми плащами прикрываясь
Сразу видно, даже не стараясь
От души, да как посмел, (подлец)!
В середине многоликой толщи
Посреди волков, да не по-волчьи
Над ним смеялись, он все пел
Тоненькие нити тех морщин
Смеялись в душу нагло, громко, неприкрыто
Он издевался как хотел
Будто бы на всех щитах рекламных
Этот голос избивал весь город правдой
Силой в сотню децибел
Стоял и пел
Несколько часов без перекура
Честный среди чванства и гламура
Никого особо не стесняясь
Не кривя душой, не озираясь
Поток из тела торопел
А он все пел - Аллилуйя а-а
Он все пел - Аллилуйя а-а
Скажи, зачем
Распинался пред убитыми, мертвыми людьми изнутри?
Скажи, зачем?
Посреди вопросов и сомнений
Тех кто вечно против изменений
Кто водиночку прятался, робел
Чтобы избежать неловкой правды
Обратились к ружьям и кокардам
Его тащили на костер, а он...
А он все пел - Аллилуйя а-а
Он все пел - Аллилуйя а-а
Снова тишина, полощет уши тихий джаз
Но ты не слушай, будто издеваясь над порядком столь привычных дел
Где-то в вышине летая, черен, зол, недосягаем
Наблюдает сверху вниз за движеньем броуновских тел
Расходясь по воздуху кругами
Над зонтами, куполами, напуганной толпой, е-е
В одеянье городского смога
Все о той же правде и свободе
На радость и назло всем пел
...(непереводимый питерский акцент)...
