Отучи мою боль хохотать белым шёпотом.
Приумноженый ноль, приуроченый к лицам.
Где за несколько слов разъедает ресницы
Мой винно-картинно-чемоданный пароль.
Прорастая тишиной, возвращаясь блудным сыном,
Флагом тела красно-синим с чёрно-белою каймой,
Разбивающий стекло, берегущее витрину
безупречной пантомимы
на замедленно-холодной мостовой.
Боль лезет железом из века трущёбного,
Лужённо зевая разинутой пастью.
И только б не упасть, не упасть бы не упасть, не упасть бы
С огромного неба в причащение мастью.
И как ещё если не так, и на кой тогда встретил,
Разучился терять, навязался в побег за собой,
Завязал мои раны, мои руки, мои жадные плети,
Мой винно-картинно-чемоданный пароль.
Wean my pain to laugh white whisper.
Multiply zero timed to the parties.
Where a few words corrodes eyelashes
My wine-picture-password suitcase.
Sprouting silence, returning the prodigal son,
Body Flag red and blue with black and with a white border,
Breaking glass, storefront bereguschie
perfect pantomime
the slowing-cold pavement.
The pain of climbing iron truschёbnogo century,
Tinned yawning gaping mouth.
And only would not fall, do not fall did not fall, not fall
With the vast sky in communion suit.
And even if not, the hell and then met,
Forgotten how to lose imposed in an escape for themselves,
I tied my wounds, my hands, my greedy whip,
My wine-picture-password suitcase.
