Горный Китай, монастырь Чжоан-Чжоу, год от Рождества Христова 2004-ый.
Некто спросил Лин Цзы, что есть мать. И мастер ответил: "Северный и южный мосты есть мать.
И шина есть мать. И ещё два десятка конденсаторов есть мать. И много чего ещё есть мать.
Когда сосредоточенным сознанием ты влезаешь в системный блок, пытаешься найти все эти детали и
привязанности, и не находишь их, видишь лишь стоящую за ними пустоту, когда все привязанности обрезаны,
это и называется - убить свою мать".
Я сомневался, признаюсь, что это сбудется с ним:
Что он сожжёт её дотла, оставшись живым,
А ведь казалось, что он круче в железе, чем иные в софтах!
Короче, утро занималось и пора было спать,
Но эта сволочь собралась в компе чего-то паять.
И лишь по запаху дыма я понял: он убил свою мать.
Когда я выскочил из ванной, сжав отвёртку в руках,
Он под кровать пихал паяльник, грохоча второпях,
И что-то плавилось, шипело, и пластмасса начинала вонять.
Я посмотрел в системный блок - в нём искры бились ключом,
И я был злее, чем я есть и чем я буду ещё.
И я занёс над ним отвёртку, ибо понял: он убил свою мать.
И время встало навсегда, поскольку время стоит.
Он что-то жалобно пищал - Винда, мол, вечно висит...
И он решил тогда, что это глюк железа - надо комп разобрать.
И он заваривал слот, пилил PS пополам...
Я до седьмой коленки проклял всю семейку к чертям,
Особо тёплыми словами поминая, разумеется, мать.
И он терзал несчастный слот, пилил PS пополам,
А я уже три раза проклял всю семейку к чертям.
И я сказал ему: "Убивец, как ты мог - она же всё-таки мать!"
Он виновато улыбался, я отвёртку поднял.
Он лепетал: "Но ты ведь тоже этот комп разбирал!"
А я орал, что это просто, но в десятки раз сложней собирать!
И я ударом прекратил наивный ламерский бред,
В конце тоннеля он увидел ослепительный свет.
Его ответственность отныне безмерна: он убил свою мать.
И я немедля прекратил наивный ламерский бред,
В конце тоннеля он увидел ослепительный свет.
Его ответственность безмерна, он свободен, он убит, твою мать!
В системном блоке заворочался проснувшийся флоп,
А я смотрел в его отвёрткой продырявленный лоб.
Я был доволен - месть свою я совершил. Во мне цвела благодать.
Я наблюдал картину мести будто бы в полусне
И кровью вымазанным пальцем написал на стене
Большими буквами зловещие слова: * ** ** * !
А он лежал и улыбался мне, как будто во сне,
И кровью вымазанным пальцем я писал на стене
Корявым почерком четыре страшных слова:
Он убил свою мать.
© Meph и Южка
