Если кой-какими частностями пренебречь,
мне нельзя моей подругой не гордиться:
грациозная походка, культурная речь
и прелестный шрам на левой ягодице.
На него я лишь взгляну и схожу с ума,
начинает сердце блаженно ёкать.
Жаль, не можешь этот шрам ты увидеть сама,
а, казалось бы, он близок, словно локоть.
Припев:
Я увяз, как пчела в сиропе,
и не выбраться мне уже.
Тонкий шрам на твоей круглой попе –
рваная рана в моей душе.
Посреди житейских смут я б, как лютик, засох,
я судьбою был бы загнан, как борзая,
если б столько не провёл незабвенных часов,
созерцая этот шрам и осязая.
Хоть, возможно, в мятежном моём мозгу
без него была картина мира проще б,
ведь теперь уже и сам я понять не могу,
как милей он мне: на вид или на ощупь.
Припев.
Если б можно было жизнь мне с начала начать,
если б можно было заново родиться,
я бы словно ненормальный влюбился опять
в этот шрам на твоей левой ягодице.
И пускай без умолку мы все кричим,
что высокий идеал давно развенчан,
шрам на морде – украшение грубых мужчин,
шрам на попе – украшение нежных женщин.
Припев.
А где же моя маленькая птичка
поранила свою маленькую попку?
Однажды она пошла мыться в ванну
(Вся в сиропе, мама, вся в сиропе!).
Разбилась ванна, мама, разбилась вдребезги,
и острые осколки вонзились в нежную кожу!
Какой ужас! (не то слово, мама!)
Какое горе! (Не то слово!)
