чайный человек
в глазах его - горечь вчерашнего чая,
и сам он скручен,
как чайный лист;
смотрю - и душа моя молочает,
мой гитарист,
плывет разводами
белыми, чалыми -
талыми водами,
водами талыми.
он гладит пальцами заскорузлыми
и говорит: не грусти, малыш,
нам никогда не должно быть грустно,
что ты молчишь? -
а в сердце вырос розовый куст,
и я не боюсь разомкнуть уста,
просто горло мое
разорвано
шипами розового куста.
он шепчет,
мол, он чудовище,
жить с таким невозможно,
и на теле его давно
не осталось живого места,
а я потихоньку целую
и трогаю осторожно,
а потом звонит телефон,
и он
говорит с невестой.
а я стараюсь держаться,
и я пытаюсь прижаться,
будут другие ночи,
будет с другими жарко,
но я же всегда мечтала
зарабатывать много очень,
чтобы хватало денег
на вкусное и на подарки,
а всё разлетелось в клочья
остывшей спитой заварки,
рассыпалось черными хлопьями,
зернами кукурузными,
где ты, мой мальчик-опиум?..
пальцами заскорузлыми
гладит: не надо плакать,
мол, ты такая красивая
в этом платье. tea man
in his eyes - the bitterness of yesterday's tea,
and he twisted,
a tea leaf;
I look - and my soul spurge,
my guitarist,
floats divorce
white, chalymi -
meltwater,
melt waters.
He stroked his fingers calloused
and says, do not be sad, kid,
We should never be sad,
why are you silent? -
and grew up in the heart of the rose bush,
and I'm not afraid to open the mouth,
just my throat
disconnected
spiked rosebush.
he whispers,
they say, he a monster,
so it is impossible to live with,
and his long body
no more living space,
I quietly kiss
and touch gently
and then the phone rings,
and he
says the bride.
and I try to stay,
and I'm trying to pull over,
there will be other nights,
will other hot
but I've always dreamed of
earn a lot of very,
enough money to
on tasty and gifts,
and all shattered to pieces
sleeps cooled welding,
scattered black flakes,
grains of corn,
Where are you, my boy-opium? ..
calloused fingers
strokes: do not cry,
they say, you are so beautiful
in this dress. Смотрите также: | |
