Сонная полночь да пребудет с тобою вовеки веков,
в царствии сна с опустившей душою,
под малиновый звон поминальных оков.
Тайными тропами, тёмными чащами мёртвых глазниц,
я пробираюсь по пыльной земле, по мёрзлой траве,
по скользкой тропе исхоженных лиц.
Выпорхнут стаи, надежды сметая, вниз, вниз, в небеса,
тридевятый край, семицветная радуга,
из ниоткуда, да в никуда.
Копьями, кольцами, лаптями, латами, талой водой,
сорванной глоткою, тёплою водкою, жизнью короткою,
рваной чечёткою по мостовой.
И пускай мои звери и птицы войдут в свои сны,
красными пальцами, синими крыльями,
лунными бликами крик тишины.
Грубой одеждою, хрупкой надеждою, мятым свинцом,
пылью берёзовой, святостью бросовой, девочкой розовой
с пепельным бантом и светлым лицом.
Сонная полночь да пребудет с тобою вовеки веков,
в царствии сна с опустившей душою,
под малиновый звон поминальных оков.
Тайными тропами, тёмными чащами мёртвых глазниц,
с серыми стенами, пьяными кренами, грязными сценами,
вскрытыми венами в росчерках птиц.
