Сдаюсь. Столица не по мне.
Я верю в древнее приданье,
Что вздрогнет всадник на коне
С простёртой пред собою дланью,
И с пеной каменной у рта,
Сметая полчища мамоны,
Прибьёт на Красные врата
Рекламный щит «Сдаю хоромы».
Не скоро придет судный день.
Пока же с самого рожденья
Я верю в праздничную лень,
В любовь от головокруженья,
В неопалимую нужду,
В холодный жар гостеприимства
В народов дружную вражду.
В мирскую благодать мздоимства.
Москва! Во дни чумного пира,
Скорбя неведомо о ком,
Я мог бы стать твоим кумиром.
Однако, с «Птичьим молоком»
Впитав иммунитет к обману,
Куда как часто гукал там,
Где быть звездой – не по карману,
А быть собой – не по зубам.
Назад! –
В деревню, в глушь, в Саратов,
В Урюпинск, к чёрту на рога, -
От парфюмерных суррогатов
От дармового пирога,
Рвануть в бега, реветь белугой,
Забиться с головы до пят
В какой-нибудь медвежий угол,
Где много пьют и мало спят.
Где куры падают с насестов,
Объевшись пьяного зерна,
Где даже в винном пахнет детством,
Где дверь в домах отворена
Любому, кто сумел добраться,
Где шкет с коронкой под металл
Слывёт певцом блатного братства,
Бренча «Владимирский централ».
Где ночь морозна – аж до хруста,
Где скуден утренний удой,
Где в милом сердцу захолустье
Я примирюсь с моей судьбой,
За то любя свою берлогу,
Что, греясь между двух огней,
Не извращенец, слава Богу,
И, слава женщинам, не гей.
Не перепевщик модных блюзов
Не теле-радио герой,
Не член каких-нибудь союзов,
Не Блок, не Байрон, не другой
Какой трагический поэт,
Познавший рок в младые лета,
Не тот, кто метит в высший свет,
Не тот, кто рвётся на край света.
Не конокрад, чей путь недолог,
Не коновал, чей труд тернист,
Не культурист, не культуролог,
Не мега-энциклопедист,
Не иноверец, не попович,
Не принц воинственных датчан,
Не Робин Гуд, не Робин-ович,
Не шах иранский, не шаман,
Не шамаханская царица,
Не мальчик с дудочкой в руках,
Не раздобревшая синица,
И не журавль на бобах.
Не раб заветных трёх желаний,
Не Крузенштерн семи морей,
Не постамент для обожаний
Капризной родины моей.
Не изваян в угоду камню
Ни старцем, ни богатырём,
Ни всадником с простёртой дланью,
Ни – на худой конец – конём,
Благословляю свой удел,
За то, что, не беря за смелость,
Я был собою – как умел.
И был другим – когда хотелось. I give up. Capital is not for me.
I believe in the old dowry
What shudder on horseback
With outstretched hand of in front of him,
And foaming at the mouth to the stone,
Sweeping away the hordes of mammon,
Pribёt to Red Gate
Billboard "Rent a mansion."
Not soon come judgment day.
In the meantime, since birth
I believe in the holiday laziness,
The love of dizziness,
In the burning need,
In the cold glow of hospitality
The peoples of friendly strife.
In worldly grace of bribery.
Moscow! In the days of the plague of the feast,
Grieving is not known whom,
I could be your idol.
However, a "bird's milk"
Having absorbed immunity to deception,
Where as there are often Hooke,
Where to be a star - can not afford,
And be yourself - not too tough.
Back! -
In the countryside, in the wilds, to Saratov,
In Urjupinsk the hell horns -
From perfume substitutes
From gratuitous pie
To take off on the run, beluga roar,
Hide from head to toe
In some backwater,
Where to drink a lot and sleep a little.
Where chickens fall from the perch
Gorged itself drunken grain
Where even a wine smells of childhood,
Where opened the door to the homes
Anyone who managed to get,
Where shket with a metal crown
Reputed singer thief brotherhood,
Jingling "Vladimir Central."
Where a frosty night - right up to the crunch,
Where meager yield of the morning,
Where in the heart of a pretty backwater
I've come to terms with my fate,
For the love his den,
What soaking between two fires,
Not a pervert, thank God,
And the glory of women, not gay.
Not perepevschik fashion blues
No TV and radio hero
Not a member of any public unions,
Do not block without Byron, not another
What a tragic poet,
Knower rock in Mlada summer,
No one who is aiming at the highest light,
Not the one who rushes to the edge of the world.
No horse thief, whose path is short,
Not farrier, whose work is thorny,
No bodybuilder is not a cultural,
Not mega lexicographer,
Not infidel without Popovich,
Not a prince valiant Danes
Not Robin Hood without Robin ovich,
No Iranian shah not a shaman,
Not Shamahanskaya queen,
Not a boy with a pipe in his hand,
Not razdobrevshaya tit,
Not a crane on the beans.
No servant three cherished desires,
Not Kruzenshtern Seven Seas,
Not pedestal for adoration
Moodiness of my homeland.
Not for the sake of sculptured stone
Neither the elder nor bogatyrёm,
No outstretched hand of a rider,
No - at worst - a horse,
I bless your inheritance,
For that, without taking for the courage,
I was himself - as best he could.
And there was another - when he wanted to. Смотрите также: | |
