Владимир Маяковский
ПИСЬМО ТОВАРИЩУ КОСТРОВУ
ИЗ ПАРИЖА О СУЩНОСТИ ЛЮБВИ
Простите меня, товарищ Костров,
с присущей душевной ширью,
что часть на Париж отпущенных строф
на лирику я растранжирю.
Представьте: входит красавица в зал,
в меха и бусы оправленная.
Я эту красавицу взял и сказал:
- правильно сказал или неправильно? -
Я, товарищ,- из России,
знаменит в своей стране я,
я видал девиц красивей,
я видал девиц стройнее.
Девушкам поэты любы.
Я ж умен и голосист,
заговариваю зубы - только
слушать согласись.
Не поймать меня на дряни,
на прохожей паре чувств.
Я ж навек любовью ранен -
еле-еле волочусь.
Мне любовь не свадьбой мерить:
разлюбила - уплыла.
Мне, товарищ, в высшей мере
наплевать на купола.
Что ж в подробности вдаваться,
шутки бросьте-ка,
мне ж, красавица, не двадцать,-
тридцать... с хвостиком.
Любовь не в том, чтоб кипеть крутей,
не в том, что жгут угольями,
а в том, что встает за горами грудей
над волосами-джунглями.
Любить - это значит: в глубь двора
вбежать и до ночи грачьей,
блестя топором, рубить дрова,
силой своей играючи.
Любить - это с простынь, бессоннницей рваных,
срываться, ревнуя к Копернику,
его, a не мужа Марьи Иванны,
считая своим соперником.
Нам любовь не рай да кущи,
нам любовь гудит про то,
что опять в работу пущен
сердца выстывший мотор.
Вы к Москве порвали нить.
Годы - расстояние.
Как бы вам бы объяснить
это состояние?
На земле огней - до неба...
В синем небе звезд - до черта.
Если бы я поэтом не был,
я б стал бы звездочетом.
Подымает площадь шум,
экипажи движутся,
я хожу, стишки пишу
в записную книжицу.
Мчат авто по улице,
а не свалят наземь.
Понимают умницы:
человек - в экстазе.
Сонм видений и идей
полон до крышки.
Тут бы и у медведей
выросли бы крылышки.
И вот с какой-то грошовой столовой,
когда докипело это,
из зева до звезд взвивается слово
золоторожденной кометой.
Распластан хвост небесам на треть,
блестит и горит оперенье его,
чтоб двум влюбленным на звезды смотреть
их ихней беседки сиреневой.
Чтоб подымать, и вести, и влечь,
которые глазом ослабли.
Чтоб вражьи головы спиливать с плеч
хвостатой сияющей саблей.
Себя до последнего стука в груди,
как на свидание, простаивая,
прислушиваюсь: любовь загудит -
человеческая, простая.
Ураган, огонь, вода
подступают в ропоте.
Кто сумеет совладать?
Можете? Попробуйте....
1928 Vladimir Mayakovsky
LETTER TO COMRADE campfire
FROM PARIS On the essence of love
Excuse me, Comrade Campfires,
with the inherent spiritual breadth,
that part of Paris released stanzas
the lyrics I squandered.
Imagine a beautiful part of the hall,
fur and beads rimmed.
I picked up this beauty and said:
- Rightly said, or wrong? -
Comrades, I - from Russia,
famous in his country I
I have seen girls more beautiful
I have seen girls slimmer.
Girls poets Luba.
Well I'm smart and vociferous,
palaver - only
listen to agree.
Do not catch me on stuff,
passers-pair senses.
Well I love forever injured -
barely dragging.
I love does not measure the wedding:
I fell out of love - swam.
To me, comrade, supremely
spit on the dome.
Well go into details,
jokes roll on,
Well me, my beauty, not twenty -
... thirty-something.
Love is not to boil cool,
not that the tow angle
and that gets around the corner breasts
on hair-jungle.
Love - that means: in the depths of the yard
and run into the night to Grachev,
shining ax, chopping wood,
the strength of his playfully.
Love - is a sheet, bessonnnitsey torn,
stall, jealous of Copernicus,
him, a husband not Marya Ivanna,
Considering his rival.
We love not so paradise booths,
We love buzzing about the fact
Again it was put into operation
Heart Venue motor.
You broke the thread to Moscow.
Years - distance.
How would you like to explain
this condition?
On the ground lights - up to the sky ...
In the blue sky the stars - to hell.
If I was not a poet,
I'd would astrologer.
Raises area noise
crews are moving,
I go, I write poems
in your note booklet.
Race cars on the street,
and not to fall to the ground.
Understand clever:
people - in ecstasy.
Host visions and ideas
full to cover.
There would bears
would grow wings.
And with some penny dining room,
dokipelo when it
from the pharynx to the stars rises from the floor
zolotorozhdennoy comet.
Flattened tail of a third heaven,
shines and illuminates his feathers,
two lovers to look at the stars
they are even their pergolas lilac.
To raise and maintain and attract,
which weakened eye.
To file away accursed head from his shoulders
tailed glowing sword.
Himself until the last knock in the chest,
on a date, standing idle,
I listen: love zagudit -
Man will be forgiven.
The hurricane, fire, water
come close to murmur.
Who will be able to cope?
Can you? Try it ....
1928 Смотрите также: | |
