Что ей делать со страшной его красотой –
только плакать и пялиться долго-долго.
Ей известно, что он, ох, какой не святой,
и что нет ничего в идеальной чёлке.
Да, обычно в упор не видит
знатоков мужских косметических линий.
Он вообще самец не её подвида,
но беднягу на нём, однозначно, клинит.
И несётся счастливая, общим вагоном,
важно то, что сейчас проживает она.
Он, конечно, окажется жутким гондоном.
Ну и что? Влюблена! Влюблена! Влюблена!
Эсэмэсы хранит и может ещё
наизусть с любой буквы, как Святое писанье.
Когда он задевает её плечом –
Разливаются волны из точки касанья.
Трое бывших почуяли что-то не то,
аварийно слетелись, мол, не вариант.
Ты простила авансом парню в светлом пальто
сотни тысяч грядущих душевных ран.
Всюду грозди мирно спящих людей,
и колышется занавес из одеял.
Ей взмахнуть одеялами и полететь,
и быстрей там где он станет там, где я.
Побежит со всех своих длинных ног,
когда перестанет играть в Икара.
Туда, где во сне сопит ангелок,
задевая флакончик автозагара.
И несётся счастливая, общим вагоном,
важно то, что сейчас проживает она.
Он, конечно, окажется жутким гондоном.
Ну и что? Влюблена! Влюблена! Влюблена!
И несётся счастливая, общим вагоном,
важно то, что сейчас проживает она.
Он, конечно, окажется жутким гондоном.
Ну и что? Влюблена! Влюблена! Влюблена! What would she do with the terrible beauty of it -
just cry and stare for a long time.
She knows that he is, uh, not a saint,
and that there is nothing in the ideal chёlke.
Yes, usually do not see at close range
connoisseurs of male cosmetic lines.
He did not her male subspecies
but poor on it, unequivocally, wedge.
And carries a happy, common carriage,
what matters is that she now lives.
It is, of course, would be terrible by a condom.
So what? I love! I love! I love!
Esemesy stores and can even
heart with each letter as holy scripture.
When he touches her shoulder -
Poured wave from the point of tangency.
Three former sensed that something was wrong,
Emergency flocked, they say, is not an option.
You're just a guy in the front light coat
hundreds of thousands of future emotional wounds.
Throughout bunch of peacefully sleeping people,
and swaying curtain of blankets.
She had to wave blankets and fly,
and quickly where it will be where I am.
Will run on all of its long legs,
when he stops playing Icarus.
There, where the dream sniffs angelok,
touching the bottle bronzer.
And carries a happy, common carriage,
what matters is that she now lives.
It is, of course, would be terrible by a condom.
So what? I love! I love! I love!
And carries a happy, common carriage,
what matters is that she now lives.
It is, of course, would be terrible by a condom.
So what? I love! I love! I love! Смотрите также: | |
