сл. Леонида Губанова
От этой страсти роковой
Такой непоправимо-грубый
Несу на рынок Вековой
Свои израненные губы
И за плечами у меня
Ночь, словно алый-алый бархат
И крылья белого коня
Лишь белою сиренью пахнут
Откинуты мои года
Как карты битые для ада
Я, покупавший города
Хмельною кистью винограда
Я, сотворивший музу вам
Нагую музу без перчаток
Ходившую по головам
И не искавшую печати
Я, мордой падавший в сугроб
И столько раз для вас раздетый
Я, на дрова пустивший гроб
Чтобы согреться до рассвета
Постигший слово как восторг
Как ночь с любимой непонятны
Пленивший запад и восток
Своей непогрешимой клятвой
Вот, на коленях я стою
Пред образом ее прекрасным
И знаю, что она в раю
А я в аду... и всё ужасно
И что мне руки целовать
Те бледные, худые пальцы
Она умела счастье дать
Мне, одинокому скитальцу
А я забыл, ее забыл
И как всегда бессмертно запил
Гвоздями сердце я забил
Ключ выбросил и душу запер
Но с неоглядной синевой
Как жаворонок чистый в клетке
Она со мной, она со мной
И я распят на этой ветке
Ты снишься мне, ты снишься мне
Сквозь гром и ангельские трубы
Когда целуешь в тишине
Мои израненные губы
Ты снишься мне, ты снишься мне
Сквозь гром и ангельские трубы
Когда целуешь в тишине
Мои израненные губы
От этой страсти роковой
Такой непоправимо-грубый
Несу на рынок Вековой
Свои израненные губы
От этой страсти роковой...
seq. Leonid Gubanov
From this passion fatal
Such irreparably-rough
Secular bear market
His scarred lips
And behind me
The night, like a scarlet-red velvet
And the wings of a white horse
Only with a white lilac smell
Tilt My year
As maps for the hell beaten
I, buy city
Intoxicating bunch of grapes
I made the muse you
Muse naked without gloves
Hodivshuyu on heads
And not to search Print
I muzzle to fall in the snow
And many times for you naked
I, on the wood of the empty tomb
To warm up before dawn
Comprehended as the word rapture
As the night with his beloved incomprehensible
Captivity east and west
His infallible oath
Here, I'm on my knees
Previous way her beautiful
And I know that she is in paradise
I'm in hell ... and yet terribly
And I kiss your hands
Those pale, thin fingers
She was able to give happiness
I, a lonely wanderer
And I forgot, forgot it
And as always immortal gash
I hammered nails heart
The key emissions and soul locked
But with the boundless blue
As an early bird in the cage clean
She's with me, she with me
And I was crucified on that branch
You dream of me, do you dream of me
Through the thunder and angelic pipes
When you kiss in silence
My bruised lips
You dream of me, do you dream of me
Through the thunder and angelic pipes
When you kiss in silence
My bruised lips
From this passion fatal
Such irreparably-rough
Secular bear market
His scarred lips
From this passion fatal ...
