Оттепель в сердце.
Новое восприятие закостенелого быта,
Но всё тот же скрежет, граница души размыта.
Еще сравнительно недавно была забыта,
Оставлена, брошена как пыльная книга,
Без дела столетия болтавшаяся на полке в рваной обертке.
Забыта…
Тщетно пыталась провести аналогии,
Запрятать всю боль, распихать по карманам.
И снова воспрянули в фибрах души симптомы агонии,
Но для диагноза этого мало.
Гостеприимность была слепа,
Не уловила момент, когда постучал,
Все двери с петель да замки посрывал,
Жонглировал колкими точными фразами, не раскрыв до конца арсенал,
Словоблудием убаюкивал,
Гортань до треска сжимал,
Он выигрывал, он меня истязал,
И отныне все больший кусок вырезал
Из души моей. Только страх поздно в глазах засиял.
Невменяемый страстеподобный ублюдок –
Мизантропичность.
Самая жирная из заноз.
Она толкает на риск,
Сыплет пеплом угроз.
Сжав зубы, до слез
Ненавижу эту транжиру,
Кнут без пряника – противостояние целому миру.
Оттепель в сердце.
Протагонист как новый герой
Распахнул предо мной, отворил неприступную дверцу.
Слышишь курантов бой?
Время есть.
Бежим, нарушим свои же запреты.
На развалинах душ отстроим обоюдную жизнь.
Знаешь, осточертела до бешенства серость объектов,
Вакханалией этот мир надежды лишив.
Сделай меня из нескольких кадров.
Запечатли крах синтеза терзающих чувств.
Убереги, укрой, огради от стандартов.
Прояви пленку и услышь одиночества хруст.
