Воробьев: Записывайте, Елена Станиславовна: ви.
Елена Станиславовна: Ви?
Воробьев: Ну, вэ, обычное, не дубль-вэ.
Елена Станиславовна: Дубль-вэ?
Воробьев: Нет, не дубль-вэ, простое вэ.
Елена Станиславовна: Как русское?
Воробьев: Нет, нет, латинское вэ, как галочка.
Елена Станиславовна: Ага, ага, поняла.
Воробьев: О.
Елена Станиславовна: О.
Воробьев: Эр.
Елена Станиславовна: Эр? Как латинское пэ?
Воробьев: Нет, латинская эр. Как я, только зеркальное.
Елена Станиславовна: Ага, ага.
Воробьев: О.
Елена Станиславовна: О.
Воробьев: Бэ.
Елена Станиславовна: Бэ? Какое бэ?
Воробьев: Латинское бэ, как русское вэ.
Елена Станиславовна: В латинском есть бэ?
Воробьев: Конечно. Вторая буква алфавита, пишется, как русская вэ.
Елена Станиславовна (с сомнением): Хорошо.
Воробьев: Уай.
Елена Станиславовна: Что?
Воробьев: Уай. Игрек. Пишется, как русская у.
Елена Станиславовна: Игрек? Это же греческая.
Воробьев: Нет, нет, греческая — это эпсилон. А эта — латинская. Точно русская у.
Елена Станиславовна (вздыхая): Записала.
Воробьев: О.
Елена Станиславовна: О.
Воробьев: Э...
Елена Станиславовна: Э.
Воробьев: Нет, нет, не э... я запутался... А, опять вэ.
Елена Станиславовна: А?
Воробьев: Вэ! Вэ!
Елена Станиславовна: Вэ?
Воробьев: Да, да, вэ, как в начале, такое же вэ.
Елена Станиславовна: Ага, ага.
Воробьев: Собака.
Елена Станиславовна бросает трубку. Воробьев открывает рот и сидит какое-то время неподвижно.
Рома Воронежский, «Уроки кофе».
