В деревне русской Анемнясево
Жизнь протекала не спеша.
Своих сестёр и братьев нянчила
Матрёша — светлая душа.
Ничем девчушка семилетняя
Не выделялась средь детей:
Быть может, чуточку приветливей,
Быть может, чуточку добрей.
Семья перебивалась в бедности,
Отец всё время водку пил,
И в этой жуткой беспросветности
Никто Матрёшу не любил.
Когда она болела оспою,
Из-за чего лишилась глаз,
Мать даже не молилась Господу
И не давала ей лекарств.
Так, став незрячей, со смирением
Матрёша вновь училась жить…
Вздохнёт, бывало, с сожалением,
Что, мол, нельзя теперь, без зрения,
Как прежде, бабочек ловить…
Спустя три года, как-то вечером,
Матрёша нянчила сестру,
Та перегнулась опрометчиво,
Нечаянно выскользнув из рук.
В испуге девочка захныкала,
С крыльца высокого упав,
Матрёша в страхе следом прыгнула,
В объятья к матери попав.
Та на неё как зверь накинулась, —
Гнев злое сердце ослепил, —
И стала бить, не зная милости,
Слепую дочь за все провинности,
Пока не выбилась из сил.
Претерпевая боль телесную,
Та лишь взмолилась: «Заступи!
Царице Ты моя Небесная!
Дай умереть иль укрепи!»
И вдруг явилась Дева Чистая
На зов страдающей души:
Живая, светлая, лучистая —
С недосягаемых вершин.
Она с такой смотрела жалостью,
Что больно не было почти,
Хоть мать и била с дикой яростью
Матрёшу… Господи, прости!
Наутро (утро было серое)
Матрёша встать уж не могла
И с той поры до часу смертного
К одру прикована была.
Сперва родные ей не верили
И попрекали, что лежит,
Но укреплял её в смирении
Сам Бог, ведя в другую жизнь.
И находила утешение
В молитве скорбная душа:
Её акафистное пение
Лишь сон короткий нарушал.
Увечья получив от матери,
Матрёша больше не росла
И навсегда осталась маленькой,
Такой, как в десять лет была.
Шли годы… Долгим было шествие…
И вот приходит как-то к ней
Крестьянин, пильщик по профессии,
Превозмогая боль в спине:
— Совсем к работе стал негодный я,
Потрогай спину, вдруг пройдёт,
Небось ты Господу угодная,
Смотри, лежишь который год!
Она коснулась ручкой бледною —
И сразу стало хорошо,
И с этих пор со всеми бедами
Народ к Матрёшеньке пошёл
Она, слепая и убогая,
Была поводырём слепых,
Ведя спасительной дорогою
Отчаявшихся и больных.
Но были там и люди низкие,
Из большевистского звена,
Донос — и вот в тюрьму Бутырскую
Матрёшенька заключена.
Но и в тюремном заключении
Она молилась день-деньской:
Неслось акафистное пение,
Подхваченное всей тюрьмой.
И следователь, мать которого
Она сумела исцелить,
Помог освободить Матронушку
И в дом увечных поместить.
И там, измученную, бедную,
Призвал Матрёшеньку Господь:
Её душа, как птица белая,
Взметнула ввысь, под небосвод.
Никто не знает, где схоронена
(Не сохранились письмена),
Но смертью связь не остановлена,
Она в молитвах слышит нас.
Имея к Богу дерзновение,
Матрёша молит за людей:
О наших нуждах, о терпении,
О даровании детей…
Св. прав. отроку Артемию Веркольскому
Ничто не предвещало дождика:
Жужжали сытые шмели…
Отец и сын из храма Божьего
Домой пшеничным полем шли…
Артемию — так звали отрока —
Пошёл тринадцатый годок,
Мать называла его «золотко»:
Такой послушный был сынок.
А он душою целомудренной
Старался Богу угодить,
Брал на себя работу трудную
И втайне мнил монахом быть.
Но вот гроза рукою властною
Вонзила меч в небесный щит,
И на глазах отца несчастного
Был отрок молнией убит.
В селе Веркола службы траурной
По нём решили не служить,
И раз Господь так покарал его,
То и в земле не хоронить.
Сие восприняли родители
С печатью скорби на челе:
Артемий, их смиренный дитятко,
Не может предан быть земле…
Но делать нечего, и ветками In the village of Russian Anemnyasevo
Life flowed slowly.
His brothers and sisters nursed
Matrёsha - light shower.
Nothing seven year old girl
Do not stand out among the children:
Maybe a little friendly,
Perhaps a little kinder.
The family was interrupted in poverty
Father drank vodka all the time,
And this terrible hopelessness
No Matrёshu disliked.
When she was sick ospoyu,
Because of what has lost the eye,
The mother did not even prayed to the Lord
And he gave her drugs.
So, becoming blind, with humility
Matrёsha learned to live again ...
Sighs, happened, with regret,
That, they say, can not now, without vision,
As before, catching butterflies ...
Three years later, one evening,
Matrёsha nursed her sister,
She leaned recklessly
Accidentally slipped from his hands.
The frightened girl whimpered,
With a high porch fell,
Matrёsha trail jumped in fear,
In the arms of his mother hitting.
That at her like a beast pounced -
Anger blinded evil heart -
And she began to beat him, not knowing mercy,
Blind daughter for all faults,
While not all cried out.
Enduring pain of body,
She just prayed: "Help us!
You're my Queen of Heaven!
Give strengthen il die! "
And behold, a virgin net
At the call of the suffering of the soul:
Lively, bright and radiant -
On the inaccessible peaks.
She looked a pity,
What hurt was not nearly,
Though his mother and beat the wild fury
Matrёshu ... Lord, have mercy!
The next morning (the morning was gray)
Matrёsha could not stand alone
And from that time to the hour of death
The bier was chained.
At first she did not believe home
And the reproach that is,
But it strengthened in humility
God himself, leading to another life.
And find comfort
In prayer sorrowful soul:
Her singing akafistnoe
Only a short sleep is disturbed.
Injury received from his mother,
Matrёsha no longer growing
And always remained a small,
Such as ten years was.
Years passed ... has long been a march ...
And here it comes as something to it
The farmer, sawyer by trade,
Overcoming Back Pain:
- Just to work has become worthless, I,
Touch back, will pass suddenly,
I bet you're pleased the Lord,
Look, who lie for a year!
She touched a pale pen -
And immediately became well,
And since then all ills
People went to the Matrёshenke
She is blind and miserable,
Povodyrёm Was blind,
Leading the way saving
Desperate and sick.
But it was there and people are low,
From the Bolshevik managers,
Denunciation - and here in prison Butyrka
Matrёshenka concluded.
But even in prison
She prayed all day long:
Carried akafistnoe singing,
Caught up in the whole prison.
And the investigator, whose mother
She managed to heal,
He helped liberate Matrona
And the house maimed place.
And there, exhausted, poor,
Called Matrёshenku Lord:
Her soul is like a bird is white,
I leapt up, under the sky.
Nobody knows where they buried
(No letters have survived)
But death communication is not stopped,
She hears us in your prayers.
Having the confidence to God,
Matrёsha prays for the people:
About our needs, the patience,
On the Granting of children ...
St. Rights. lad Artemy Verkolsky
There were no signs of rain:
Buzzing bees fed ...
Father and son out of the temple of God
Home wheat field were ...
Artem - was the name of the boy -
I went thirteenth godok,
His mother called him "Zolotko":
This was an obedient son.
He chaste soul
He tried to please God,
He took over the job difficult
And secretly fancied to be a monk.
But the storm with his hand imperiously
And thrust his sword into the celestial shield,
And in the eyes of the father accident
There was a young man killed by lightning.
The village Verkola funeral service
As it decided not to serve,
And just as the Lord had punished him,
That, and not to bury in the ground.
These things apprehended parents
With the stamp of grief on his brow:
Artemije, their humble little child,
It can not be put to the ground ...
But there is nothing, and branches Смотрите также: | |
