25 минут до метро. Пару минут по проспекту в супермаркет.
Любимая минералка и заезженное радио, всё на тебя наталкивает .
Ведь не случайно пишу стихи на салфетках рифмой и прозой.
Бегу к блокноту, словно за дозой и ничто не помеха…
Еле волоча ноги за торсом, прогуляюсь к любимому пирсу,
ведь там самый красивый рассвет и самые яркие звезды.
А я всё так же прост в доску, меня всё так же не выносимо терпеть,
но ты поднатаскана, видимо у тебя ко мне иммунитет
и терпения под завязку.
Проходя через осенний парк, пропуская сквозь себя
каждый грамм октябрьских будней, под ногами хрустел тротуар.
Ну а тогда, кто тогда мог подумать?
Что самый безумный контакт, станет самым быстрым тактом
и нам его уж никак не догнать.
Такой прекрасный стих, стал самой грустной балладой.
Я снова попал под лопасти бессмысленного торнадо.
Вперемешку с градом я вновь и вновь буду себя осаждать,
на коленях твоих таким жгучим летним паром.
Реки слез. Из глаз крошится изморозь.
По твоим щекам это даже красиво.
В какой-то момент всё станет таким невыносимым,
ты вытрешься пальцами, и даже будешь пытаться улыбаться.
Воспоминания кружат самыми быстрыми вальсами.
Нам остается сойти с ума и бесконечно смеяться,
я в вкратце попытаюсь пересказать какой-то глупый фильм.
Лишь бы только забыть об этой странной любви.
Лишь бы только забыть об этой странной любви.
Хотя бы на миг…
Старый добрый пирс. Брожу по этому прибрежному паркету.
А мне б уловить ту комету, что раз на миллион лет разрезает ребра небу
и плачет дождем по весне. Стекая в канализационные люки,
участвуя в круговороте моей к тебе круговой поруки.
Мои холодные руки больше не будут сжимать твои нежные руки.
Твои нежные руки больше не будут меня обнимать.
Всё что было с нами вчера, вряд ли еще с нами будет.
Сейчас вот досмотрю закат и тут же начну из памяти тебя выжигать.
Для кого-то это даже станет наглядным…
