алехин
олегу - полторы штуки, доктору сотню
кому там еще, черт, уже даже не помню
джиму - 150 карначику - 100, брищуку - полтинник,
считаю в уме, когда стою в очередях метро и поликлиник
если бы вы знали, ох, если бы знали, как вы меня заебали
как меня дастало, ехать в метро, как меня дастало
"вы выходите на следующей?", и руку на плечо,
в другой раз дам в ебало, в это время, как Зоберн,
мой большечленный друг подписывает книги в Голландии
- я курю бамбук, все потому что у него большой нос,
большая шняга и вообще он похож на еврея,
у него нет стиля, я писатель, а он литературный фраер
вообще просто зол, что он так и не отнес мой рассказ в эскваер
и меня не будет в декабрьском номере, и я не получу 8 тысяч рублей
и он похож на еврея
издатели, господа издатели, издайте меня поскорее, издатели
мои стихи и рассказы хотя бы в мягком формате
а то я в конец охуею,
издатели, это не дело, еще пару лет, и привет
Зоберн подписал уже сорок книг в Голландии, а я
намазанный мазью от чесотки, уговариваю бомжа встать с тротуара
найти место потеплее, в этот момент смешиваются два перегара
и где-то на высоте взрываются звезды, не заходите ко мне в гости
с пивом, иначе мне не написать этого безумного романа,
чтоб человечество покончило с собой, не выдержав моего совершенства
хотя мне и этого будет мало
енотов
еще раз прослушаю эту грустную песню про видеокассету
и в лучшем случае заснуть в эту ночь не смогу, а в худшем – свихнусь напрочь
срочно надо выпить, только не одному. а этой девочки снова нет дома.
издатели, господа, издатели, издайте меня уже к чертовой матери.
хоть я никогда и не мнил себя писателем, я написал десять страниц повести.
и если у вас есть хоть сколько-нибудь совести, издайте меня наконец-то
кроме того, в детстве я писал рассказы про какого-то гномика.
он пудами ел соль. это тоже можно напечатать отдельным томиком.
издатели, господа издатели, все ж мы люди, прекратите эти издевательства.
ведь я слишком молод и красив чтобы работать руками.
я ходил на кастинг дома 2, но меня не взяли. и на фабрику звезд я вряд ли пройду
издайте меня, а то гореть вам в аду. мне ведь надо водить девочку в пиццерию на что-то
катать ее на луноходах. господа, издатели, господа издатели.
вы ведь не знаете, что ее зовут Надей.
мой рост метр восемьдесят, русые волосы, глаза голубые как кратеры
какой-то голубой планеты, мой меч длинный красивый, сияют латы
я остроумен, я как и все люблю Маркеса, Радиохэд и Джармуша
и Веласкеса тоже полюблю если вам, будет угодно, ведь вы же художница Надя
но если господа издатели не напечатают десять страниц моего бреда
я, Надя, не свожу вас в пиццерию, не покатаю на луноходе, не посвящу вам стихотворение Фета
и вообще я свихнусь, если еще раз послушаю эту песню про видеокассету Alekhine
Oleg - half pieces, hundreds of Dr.
anyone there yet, hell, not even remember
Jim - karnachiku 150 - 100 brischuku - fifty dollars,
I think in my mind, when I stand in line metro and clinics
if you know, uh, if you knew me, you Jam
I was Dastan, riding the subway, I was Dastan
& quot; you leave to the next? & quot ;, and a hand on his shoulder,
at other times the ladies in ebalo, at this time, as Zobern,
My friend bolshechlenny sign books in the Netherlands
- I smoke bamboo, all because he had a big nose,
shnyaga large and generally it looks like a Jew,
he has no style, I'm a writer, and he is a literary fraer
it simply angry that he never took my story in eskvaer
and I will not be in the December issue, and I do not get 8000 rubles
and it looks like a Jew
editors, publishers and gentlemen, I have to quickly publish, publishers
my poems and stories at least a mild form
and then I end ohueyu,
publishers, this is not the case a couple of years, and hi
Zobern signed forty books in Holland, and I
smeared ointment from scabies, trying to persuade the homeless get off the pavement
find a warmer place in this point to mix two fume
and somewhere at the height of the stars explode, do not come to visit me
beer, otherwise I do not write this crazy novel,
that humanity committed suicide, unable to bear my perfection
although I will not be enough this
raccoons
once again I listen to this sad song about a videotape
and at the best sleep that night I could not, and at worst - go mad at all
urgently need a drink, not one. and this girl is not at home again.
publishers, ladies and gentlemen, publishers publish me already to hell.
though I never fancied himself a writer, I wrote a ten-page story.
and if you have even a little conscience, I finally publish something
In addition, as a child I wrote stories about some gnome.
He poods eat salt. it is also possible to print a separate little volume.
editors, publishers and gentlemen, we all are people, stop the bullying.
because I was too young and beautiful to work with your hands.
I went to the casting house 2, but I did not take. and the factory of stars I hardly pass
publish me, and then you burn in hell. me you ought to drive the girl to a pizza at something
roll it on the Lunokhod. Gentlemen, editors, publishers and gentlemen.
you do not know what her name is Nadia.
my height meter eighty, brown hair, blue eyes like craters
some blue planet, my sword long beautiful, shining armor
I'm witty, I like everything I like Marquez, Radiohead and Jarmusch
Velazquez also fall in love and if you wish, because you are the artist Nadia
but if the gentlemen publishers will not print ten pages of my delirium
I, Nadia, do not you take my pizza, do not ride the Lunokhod not you dedicate a poem Feta
And in general I go mad, if once again listen to this song about a videotape Смотрите также: | |
