Ты дарила мне розы, розы пахли полынью.
Знала все мои песни, шевелила губами.
Исчезала мгновенно, не сидела в засаде.
Никогда не дышала тихонько в трубу.
Мы скрывались в машинах равнодушных таксистов.
По ночным автострадам нарезали круги.
Ты любила холодный, обжигающий виски
И легонько касалась горячей руки.
Ты любила холодный, обжигающий виски
И легонько касалась горячей руки.
А потом было лето! Мы прощались и знали:
Мы с тобой одной крови - мы небесных кровей.
Твои драный джинсы и монгольские скулы!
Ты была моей тайной, зазнобой моей.
Твои драные джинсы и монгольские скулы!
Ты была моей тайной, зазнобой моей.
Ты была моей тайной, зазнобой моей.
Ты была моей тайной, зазнобой моей!
You gave me roses, roses smell of wormwood.
I knew all my songs, moving her lips.
Disappear instantly, not sitting in an ambush.
I never breathed gently into the pipe.
We were hiding in cars indifferent taxi drivers.
At night freeways cut circles.
You loved the cold, burning whiskey
And lightly touching the hot hand.
You loved the cold, burning whiskey
And lightly touching the hot hand.
Then it was summer! We said goodbye and knew
We're the same blood - we are heavenly blood.
Your tattered jeans and Mongol cheekbones!
You were my secret, my sweetheart.
Your torn jeans and Mongolian cheekbones!
You were my secret, my sweetheart.
You were my secret, my sweetheart.
You were my secret, my sweetheart!
