Слышен гомон окрестный и колокольный набат.
На верху старой башни, где гулко поют ветра,
Двое, схожи лицом и статью. Постарше брат,
В легкий плащ меховой кутается сестра.
Избегая людей, сторонясь охот и пиров,
Каждый день эти двое тайно идут сюда.
Чтобы вместе, уйдя за заросший осокой ров.
Говорить о своем и смотреть, как течет вода.
"Коль тебя увезут, не смогу больше жить ни дня,
Если выскочка-рыцарь любой заберет у меня.
Я уеду за тысячу лиг, но забыть не смогу
Темный траур волос и холодную нежность губ."
Отвечала она: "Не кричит сова на заре,
И нельзя жениться тебе на своей сестре.
Ведь от нас с проклятьем тогда отвернется родня.
Но ты помни меня, помни меня."
"Быстроногие кони, любовь моя, ночь в седле,
И рассвет застанет нас на иной земле.
Надо только рискнуть," - и они спускаются вниз,
А в закатном пламени мечется стая птиц.
Лис уходит оврагом, и волк поджимает хвост.
Собиралась охота из многих баронских гнезд.
Лес пылает от факелов, и, не удержан никем,
Впереди скачет старый рыцарь с мечом в руке.
Хоть быстры беглецы, но уйти им надежды нет.
Остроухая гончая стая признала след,
И жестоким огнем разгорелись глаза седоков.
Хрип дыхания слышен да перезвон подков.
"Рано наши соседи чуют удачный лов.
Слышу лай вдалеке - то пустили по следу псов.
Так что к озеру правь коня - может, переплывем.
Ну, а если нет, то вдвоем останемся в нем."
"Говорят, что в полях росистых спокоен сон.
Мы не вспомним себя, и нам там не будет имен.
Наши души уйдут, ничего не храня,
Но ты помни меня, помни меня".
Пахнет сыростью воздух, добыча почти в руках.
Но смотри - обрывается след в густых тростниках,
И в запале охотники гонят в воду коней.
Звезды скрылись над озером, стало еще темней.
Слез с коня предводитель, тяжелая боль в груди.
Не нашлось никого, кто бы встал на его пути.
И стеснились сердца в ожидании: быть беде.
И кричал старый лорд, утопая по грудь в воде:
"Сын и дочь, вы ушли от суда, но в своем пути
От проклятья отцовского вам никуда не уйти.
Вы забыли законы, желая решать самим,
Вам отныне не быть людьми, вам не быть людьми.
Я отдал бы вас смерти, но жизни вас не отдам.
Воронье или лебеди станут роднею вам.
Сын, леса да развалины будут твоим дворцом,
Дочь, никто никогда не вспомнит твое лицо".
Год прошел с той охоты, но ходит по селам молва:
Дескать, тут не без эльфов и не без колдовства,
Что совсем постарел наш барон, что не держит границ,
И издал указ, запретивший охоту на птиц.
"Говорят, что в полях росистых спокоен сон.
Мы не вспомним себя, и нам там не будет имен.
Наши души уйдут, ничего не храня,
Но ты помни меня, помни меня..." I heard the hubbub surrounding and alarm bells.
At the top of the old tower, where the booming wind sing,
The two are similar face and an article. Older brother,
In light cloak fur Kuta sister.
Avoiding people eschewing hunts and feasts,
Every day the two are secretly here.
To together, having left behind overgrown with reeds moat.
Talking about her and watch as the water flows.
"Kohl you taken away, I can not live a day longer,
If any upstart knight will take me.
I go away for a thousand leagues, but can not forget
Dark hair mourning and cold soft lips. "
She replied: "Do not shout at the dawn of a night owl,
And you can not marry his sister.
After all, we have a curse then turn away relatives.
But you remember me, remember me. "
"Fleet-footed horses, love, night in the saddle,
And dawn finds us on a different ground.
You just need to take a risk, "- and they go down,
And in the sunset flame torn flock of birds.
Fox leaves the ravine, and the wolf's tail is short.
I am going to hunt many of the baronial nests.
Wood burning on torches, and not deterred by anyone,
Ahead rides old knight with a sword in his hand.
Though quick fugitives, but to leave them no hope.
Eared hound pack recognized trail
And fierce fire broke out riders eyes.
Wheeze breathing audible chime yes horseshoes.
"Early in our neighbors smell a good catch.
I hear barking in the distance - that allowed dogs on the trail.
So the lake Rule horse - can swim across.
Well, if not, the two of us will stay in it. "
"They say that in the fields of dewy calm sleep.
We do not remember ourselves, and we will not be there names.
Our souls will leave without storing anything,
But you remember me, remember me. "
It smells of damp air, production almost in his hands.
But look - breaks off the trail in the thick reeds,
And in the heat of the hunters chase the horses into the water.
The stars have disappeared over the lake, it was still dark.
Dismounted leader, severe chest pain.
There was no one who would stand in his way.
And hesitating heart waiting for: to be trouble.
And he cried the old lord, sinking up to his chest in water:
"The son and daughter, you have gone from the court, but in his way
From his father's curse will not leave you.
You have forgotten the laws, wanting to decide for themselves,
You will no longer be human beings, you will not be human.
I would give you to death, but I will not give you life.
Crow or swans will you Rodney.
Son, forest and the ruins will be your palace,
Daughter, no one will ever remember your face. "
A year has passed with the hunt, but goes through the villages fame:
They say there is not no elf or witchcraft,
What does our aged Baron that does not keep the borders,
And he issued a decree prohibiting the hunting of birds.
"They say that in the fields of dewy calm sleep.
We do not remember ourselves, and we will not be there names.
Our souls will leave without storing anything,
But you remember me, remember me ... " Смотрите также: | |
