Я срок переходил.
Под сердцем плод тяжёлый.
Боюсь, что мёртвое
Рожу теперь дитя.
А доктора мои - ханыги и пижоны,
Им не понять самим, чего они хотят.
А коль стихи умрут,
Свет белый не обидев,
Так для чего живёт
Тот, кто грешил в ночи,
Тот, кто ласкал перо,
В нём женщину увидя,
И кто, прикуривая, пальцы жёг
На пламени свечи?
Стихи стучатся в мир
Доверчиво и властно,
Они ломают кость
И выгрызают плоть.
Но не родиться им -
Все потуги напрасны, (*)
И леденит мне грудь
Сыновнее тепло.
Я схваток не боюсь,
Как избавленья жду их
От всенощных моих
Болезненных толчков.
Я не хочу нести
Кладбищенскую тую
На холмик мертворожденных стихов.
Всё к лучшему идёт:
Идущий да обрящет.
Но что обрящет он,
Во мне сидящий плод?
А телефон молчит,
И пуст почтовый ящик -
У докторов моих
Полно других забот.
---
(*) Вариант строки: Потуги все напрасны,
I transition period.
Under the fetal heart is heavy.
I am afraid that the dead
Now I face the child.
And my doctor - hanygi and dudes,
They do not understand themselves what they want.
And if poetry die
Light white without offending,
So what lives
Those who sinned at night,
Anyone who fondled the pen,
In it a woman seeing,
And who, lighting, fingers zhёg
In the flame of a candle?
Poems are knocking on the world
Confidently and authoritatively,
They break a bone
And gnaw the flesh.
But they had never been born -
All attempts in vain, (*)
And chills my chest
Filial heat.
I'm not afraid of fights,
As they wait for deliverance
From my vigils
Painful shocks.
I do not want to bear
Cemetery thuja
On the mound poems stillborn.
Everything goes for the best:
Going yes shall find.
But what shall find it,
When I sat fruit?
And the phone is silent,
And let's mailbox -
Doctors mine
Fully other concerns.
---
(*) Option strings: Attempts to no avail,
