Глухая тайга. Лесосплав полным ходом,
Бревно за бревном, день за днем, год за годом.
Напарник из новых весь светит насквозь,
Под вышкой ходил, но, увы, не сбылось.
Принес он свои золотые пятнадцать,
Держался за них, все потел, надрывался
И я, наблюдая как он метит дни:
Земляк, - говорю, - покури, отдохни!
А он, доходяга, ответил неясно:
Ты не был в Чикаго? Ну и напрасно!
Когда нормы нету, когда непогодит,
То каждый с ума всяк по своему сходит.
Кто пьет, кто дерется, а этот - того,
Какой-то ущербный... Мне жалко его.
Глядит в небеса, взгляд дурной с поволокой,
Морока мне с ним, ведь гляди в оба ока:
Сорвался багор, покатился волан...
Эй, прыгай! - кричу, - оглоушит, болван!
А он, доходяга, сказал вновь неясно:
Ты не был в Чикаго? Ну и напрасно!
В бараке лежим. Я стараюсь помягче.
Спросил о семье. Он лежит, глаза прячет.
Дела, - говорю, - знать, не важны, браток?
Ну, хочешь, заочницы дам адресок?
От сердца даю, от души отрываю,
Шеф-повар столовой, по имени - Рая.
Напишешь - полюбит. Вернешься - возьмет,
И жизнь у тебя, как по маслу, пойдет!
А он, доходяга, заладил и баста:
Ты не был в Чикаго? Ну и напрасно!
Я вижу - дойдет, не дотянет до снега.
И я то да се ему, вплоть до побега.
И время убил, и не смог ничего,
И, в общем, оставил в покое его.
А нынче сказали: его задавило,
Но дышит еще... Я к нему, что есть силы.
Прибег, говорю: Доконал ты меня!
Неделю мне снится Чикаго твоя!
И он, бедолага, чуть слышно, печально:
Ты видел Чикаго? Ну, как там, нормально? Taiga. Rafting in full swing,
The log for a log, day after day, year after year.
Teammate of the new whole shines through,
Under the tower I went, but, alas, did not come true.
He brought his gold fifteen,
Hold on to them, all the sweat, screamed
And I watched as it marks the days:
Countryman - say - a smoke, have a rest!
And he goner, said it is not clear:
You have not been to Chicago? Well, nothing!
When the rules do not have as bad weather,
That every mind every one of his coming.
Drinkers who fights, and this - in order
Some defective ... I feel sorry for him.
Looking to the heavens, look bad languishing,
Moroka me with him, because both eye look:
Ripped off hook, the shuttle rolled ...
Hey, jump! - I scream - ogloushit, stupid!
And he goner said again it is not clear:
You have not been to Chicago? Well, nothing!
In the barracks lie. I try gently.
I asked about the family. He lies, hiding his eyes.
Cases - say - to know not matter, mate?
Well, do you want zaochnitsy give the address?
From heart to give, I separate from the soul,
Chef dining room, by name - Paradise.
Write - love. Come back - will,
And the life you have, like clockwork, go!
And he goner, and that's luck:
You have not been to Chicago? Well, nothing!
I see - comes not make it to snow.
And I do this and that to him, up to escape.
And the time has killed and could not do anything,
And, in general, I left him alone.
And now they said it was crushed,
But still ... I breathe for him, that there are forces.
Resorting, I say you had exhausted me!
One week I dream of Chicago yours!
And he, poor fellow, almost inaudibly, sadly:
Did you see Chicago? Well, whatever, okay? Смотрите также: | |
