Укрыты снегом лапы мощных елей,
Планета-спутник оттеняет светом темноту
И я, на поручень локтями оперевшись,
Под стук неровный блюзовый колёс
Крадусь по полотну.
Подслеповатой птицей тепловоз
Петляет, выжигая светом фары
Свой путь среди чернеющих озёр,
И сердце вечным «точка и тире»
Мне шепчет «кабы…»…
Кабы мне силы дал Хозяин,
Чтоб на луну смотреть я мог,
Спокойно вынося зеркальный свет тот лживый,
И чтоб душа моя не выла,
Как одинокий волк.
И чтобы вспоминал я хладнокровно
Те лица, что покинули меня,
которым не судьба мне больше улыбнуться,
Что выложили мне собой дорогу,
Жизни не щадя.
В такую ночь мне хочется быть рядом,
Чтоб уберечь оставшихся в живых,
Мне хочется остаться взглядом,
что будет предостерегать вовек
Друзей моих.
Чтобы тянулись к Знанию и Свету,
Чтобы бесстрашно каялись всегда,
И чтоб рука их отдыха не знала
В служении Богу, что открывает нам
Ворота в небеса.
Чтоб имена их в сказках и легендах
Светили ярко вновь вступающим на Путь.
Чтоб не просили, чтоб давали даром,
Чтоб испарялась в сердце
Неуловимая для пальцев страха ртуть.
Чтоб мимо Звездного Пути нога не оступилась,
И «остальными» чтоб не стали никогда.
А то спросил я как то: « а как же остальные?»
И мне Монахова сказала Катерина:
« А остальными кормиться луна!»
