На заре туманной юности
Всей душой любил я милую.
Был в глазах её небесный свет,
На лице горел любви огонь!
Что пред ней ты, утро майское,
Ты, дуброва-мать зеленая,
Степь, трава-парча шелковая,
Заря, вечер, ночь-волшебница!
Хороши вы, когда нет её,
Когда с вами делишь грусть-тоску!
А при ней – вас хоть бы не было;
С ней зима – весна, ночь – ясный день!
Не забыть мне, как в последний раз
Я сказал ей: «Прости, милая!
Наш, знать, рок такой, расстанемся,
Но когда-нибудь увидимся…»
Вмиг огнем лицо всё вспыхнуло,
Белым снегом перекрылося,
И, рыдая, как безумная,
На груди моей повиснула.
«Не ходи, постой!
Дай время мне
Затушить грусть,
Печаль выплакать
На тебя, на ясна сокола!»
Занялся дух, словно замерло. At the dawn misty youth
With all my heart I loved the sweet.
It was in her eyes the light of heaven,
On the face of love burning fire!
What you have in front of her, the morning of May,
You Dubrova mother green,
Steppe, grass, silk brocade,
Dawn, evening, night-witch!
Well you when it is not,
When you delish sadness, nostalgia!
And with it - even if you did not have;
With her winter - spring night - a clear day!
Do not forget me, like last time
I told her: "I'm sorry, my dear!
Our to know a rock, we parted,
But someday I'll see you ... "
Instantly fire face still flushed,
White snow-blocked,
And crying like crazy,
On my chest I hung.
"Do not go, wait!
Give me time
Extinguish sadness
Sadness sob
For you, in the clear falcon! "
He engaged in spirit, like a still. | |
