Все остановится.
Я сижу и слушаю их шажки в темноте.
Их поганую поступь.
Сижу и жду больную вагину, которая обглодает остатки меня.
Белым по белому составляю список проклятий на завтра.
А дальше?
Я буду ругаться и пениться, кричать обидные фразы новым мессиям.
Или паду.
Паду робкой жертвой на мягкий настил, сшитый из гноя и лена.
Буду слушать музыку ветра в горле бутылок.
Буду постигать молитву и воздух.
Вот чушь!
Прямо завтра включу свет на планете!
Раздам всем невинным по плетки в ебало,
заточу их свободу своей головы.
Буду хихикать...
Буду править их кольца и руки!
Буду кидаться словами.
А там - погляди –
уже короли во всех странах стянули короны
и в сторону бошки кидают.
Разбиты витрины...
Разлатаны комья кольчуг,
и,
как тогда,
все жадно пиздец вырывают из лапок друг друга.
И просят, и молят, и сохнут.
И плавленый сыр, спермой осевший в желудке, лезет наружу,
и вновь содомия на марше грехов.
И я поднимаюсь, и хрупкие шеи хрустят под ногой
и стекают в промежность всех млечных путей.
А там и недруги,
в попытке насытить свое жалкое тело за груди хватавшие деву Марию.
Ебавшие ту в подворотнях внезапных Египта.
А потом вам - религия - в жопу и на хуй засунула перья.
Мария родит, хотя будто невинна и не похотлива.
Мария родит, так поднимем же руки вперед, к совершенству!
Так скажите мне - на хуй вы врете?
Вот вы.
Те, кто лицо полускрыл в полумраке.
Те, кто святую как шлюху использовал яро?
Те, чей прогнивший язык осмелился ляпнуть, что дева вечна?
На хуй! В пизду!
Буду я девой Марией!
Вот мое тело!
Лапайте, суки, давитесь слюнями те, кто не дотянулся.
Глотайте огонь, ведь фокус и жизнь так стали похожи!
Проткните глазенки себе, пусть висят на отожранных щечках!
Ну как?
До обеда обычно свободен. Свободен как птица, запертая в клетку.
А тут - ох ты, бля - вылазят детишки не без автоматов.
Они на войну послезавтра идут, чтобы через неделю оставить...
А я сижу в темноте и слушаю их поганую поступь.
Они там за бабу - больше, чем за Отчизну. Такие дела прямо комьями валятся.
А рядом - кровавая девав своей распашонке.
Она попросила узнать, как выглядит сердце.
СМОТРИ, ПРОБЛЯДИНА!!!
Остановлюсь среди ночи, не знаю зачем.
Нежно и плавно оденусь и тихонько на кухню.
В отделе для мяса из морозилки достану сердечко.
И буду смотреть, как капля за каплей сползает слезинка топленого льда.
Затем я поглажу то место, что как губа. Поцелую.
И, языком прочертив треугольник, выкину мусоропровод.
Задремлю. Синий дым сигареты в себя запихаю.
И буду молиться себе за себя же. All stop.
I sit and listen to their footsteps in the dark.
Their vile pace.
I sit and wait for the patient's vagina, which gnawed remains of me.
White on white make a list of curses for tomorrow.
So?
I'll swear and foaming, screaming phrases insulting the new messiah.
Or Padua.
Pad timid prey on soft flooring made out of pus and Lena.
I will listen to the music of the wind in the throat of bottles.
I will pray to comprehend and air.
That is nonsense!
Just turn on the lights tomorrow on the planet!
Section innocent of all whips in ebalo,
hone their freedom of his head.
I will giggle ...
I'll edit their rings and hands!
I will throw in words.
And there - look -
kings have in all countries pulled crown
and toward Bosko throw.
Broken Glass ...
Razlatany lumps of chain mail,
and
as then,
all eagerly fucking pull tabs from each other.
And ask and pray and dry.
And cheese, sperm deposited in the stomach, climbs out
sodomy and again on the march sins.
And I get up, and fragile neck crunching under foot
and drain into the crotch of the milk routes.
And there, and enemies,
in an attempt to satisfy their miserable body of the breast lacks the virgin Mary.
Ebavshie the sudden in the doorways of Egypt.
And then you - religion - in the ass and dick stuck feathers.
Mary gives birth, but if innocent and lustful.
Mary gives birth, So raise your hands forward to perfection!
So tell me - you're lying on a dick?
Here you are.
Those who face poluskryl in the shadows.
Those who used the holy as a whore vehemently?
Those whose rotten tongue dared to blurt out that the virgin forever?
On the dick! In the pussy!
I will be the Virgin Mary!
This is my body!
Paw bitch saliva davites those who are not reached.
Swallow the fire, because the focus, and so began a life like!
Pierce glazenki yourself, let hang on otozhrannyh cheeks!
Well?
Before dinner is usually free. Free as a bird trapped in a cage.
And then - oh, you fucking - climbs kids not without machines.
They are the day after the war, to leave in a week ...
And I sit in the dark and listen to their vile pace.
They are there for a woman - more than in the Fatherland. Such cases directly lumps tumbled.
And next - a bloody Dewan their undershirts.
She asked to know how the heart looks like.
Look, PROBLYADINA !!!
I will dwell in the night, I do not know why.
Gently and smoothly and quietly get dressed in the kitchen.
In the department of meat from the freezer'll get a heart.
And I'll look like a drop by drop, a tear sliding down the ice melted.
Then I poglazhu place that both the lip. Kiss.
And tongue drew a triangle, throw the garbage disposal.
Zadremlyu. Blue smoke cigarettes stuffed in itself.
And I pray for myself as myself. | |
