Ну, вот
Ну вот,
Опять меня куда-то в смурь и в хмарь несёт,
А я всё жду до тошноты красивых нот,
Но пальцы нынче шьют одно,
А голос ставит всё вверх дном
Наоборот.
Впросак
Пропал твой поцелуй в прокуренных усах -
Ты извини, но я их ночью обкусал.
О лампу бился мотылек,
И лишь под утро я прилёг
С собою сам.
Было все когда-то легким,
Песни падали, как снег,
И наяву дышалось легким
Точно так же, как во сне,
И полозья не скрипели у саней.
Было все когда то проще,
Даже если волком выл,
А теперь в святые мощи
Верю чаще, чем живым,
А в глазах моих всё меньше синевы.
Ну вот,
Ползёт на взлёт срок излетавший самолёт,
И я опять молюсь, чтоб классным был пилот,
Хотя того, чему бывать,
Не миновать,
И наплевать,
Что рейс не тот.
Было всё когда-то рядом,
Только руку протяни,
А теперь до Ленинграда
Дальше, чем до заграниц,
Манят нас Санкт-Петербуржские огни.
Как жаль,
Что от обиды нынче губы не дрожат.
И не помчаться за тобой, как на пожар.
Что чаще в кресле,
Чем в седле,
Того, что мне не двадцать лет,
Безумно жаль.
Было все когда-то легким,
Песни падали, как снег,
И наяву дышалось легким
Точно так же, как во сне,
И полозья не скрипели у саней.
Было все когда то проще,
Даже если волком выл,
А теперь в святые мощи
Верю чаще, чем живым,
А в глазах моих всё меньше синевы. Well
Well,
Again, I have somewhere to Smouri and Khmara bears,
And I'm still waiting for the nausea to beautiful music,
But now sew the fingers one,
A voice puts everything upside down
Vice versa.
trapped
Missing your kiss in smoky mustache -
I'm sorry, but I have bitten at night.
About lamp fought moth
Only in the morning I lay down
With him himself.
It all used to be easy,
Songs were falling like snow,
And in reality breathe easy
Just like in a dream
And the runners did not creak in the sled.
It was all the easier when,
Even if a wolf howling,
And now in the holy relics
I believe more often than alive,
And in my eyes less and less blue.
Well,
Creeps on takeoff term izletavshy plane
And again, I pray that cool was the pilot,
Although of what happens,
Do not pass,
And do not care,
What flight is not the same.
It all used to be close,
Only my reach,
And now to Leningrad
Further than to abroad
They beckon us St. Petersburg's lights.
What a pity,
What resentment now lips tremble.
And do not rush you, like a fire.
What is often in a chair,
The saddle,
The one thing I did not twenty years,
Very sorry.
It all used to be easy,
Songs were falling like snow,
And in reality breathe easy
Just like in a dream
And the runners did not creak in the sled.
It was all the easier when,
Even if a wolf howling,
And now in the holy relics
I believe more often than alive,
And in my eyes less and less blue. | |
