Это моя вина, в том, что я не дохожу до середины реки.
Расправляю крылья, и лечу один на те дальние берега,
Что так заманчиво туманны и пусты.
Я нахожу приют в холодных камнях, сбрасывая все кожи.
И на свет появляется новая, невероятно тихая строка
Одного очень старого, нерифмованного стиха.
И истина его так ослепительна и ни с чем не схожа.
Восходит новым солнцем в концовке твоего сна.
И ты находишь в нём меня по грустным многоточиям.
Во мне всё от рек и водопадов, до вулканов и огня,
И в том, что на этом противоречии я не растут луга,
На глади чёрных, мудрых скал, которым нет конца,
Конечно лишь моя, слышишь, лишь моя вина…