в разное время написались три текста и оказались циклом
***
город исчезает под толщей осени, делаясь нерезким, бесшумным, донным,
всякий вышедший покурить ощущает себя бездомным,
и ко входам в метро, словно к тайным подземным домнам
сходят реки руды
восемь лет назад мы шли той же дорогой, и все, лестницы ли, дома ли, -
было о красоте, о горечи, о необратимости, о финале;
каждый раз мы прощались так, будто бы друг другу пережимали
колотую рану в груди
дорогая юность, тебя ещё слышно здесь, и как жаль, что больше ты не соврёшь нам.
ничего не меняется, только выглядит предсказуемым и несложным;
ни правдивым, ни ложным, ни истинным, ни оплошным.
обними меня и гляди, как я становлюсь неподсудным прошлым.
рук вот только не отводи
20 октября 2011
***
волшебнику
свет скользит по стеклу купе, по казённым, с печатями, занавескам,
и случайным отблеском ловится в нём, нерезком,
мое сердце, что падает вниз с моста и ложится с далёким плеском
на ладони днепра
так давно я учусь умирать легко, что совсем утрачивается навык
жить помногу и с гордостью, как это водится у зазнаек;
всякий поезд, в котором я, ближе к ночи заваливается набок,
обращается в прах
где тот голос, что вечно пел из тебя, паршивца
лишь о том, что терять легко, если раз решиться,
хороша лапшица, ткань бытия продолжает шиться,
а потом запнулся и произнёс: "прости, я в тебе ошибся",
и ты нем и неправ
2 января 2012, поезд Киев-Москва
***
кто нас сделал такими тяжелыми, даже плачется чем-то твёрдым,
словно длинные грифы замкнуло одним аккордом,
словно умер в пути и едешь, и едешь мёртвым,
не смыкаешь очей
отсоединили контакт, и огонь, что был зрим и вещен
и пронизывал кровь, пейзажи, детей и женщин,
разложился на циклы пикселей, знаков, трещин,
а совсем не лучей
эта боль так стара, что определяет мимику, взгляд и почерк,
ледяным металлическим наливается возле почек,
и кто там вокруг ни бегает, ни хлопочет -
ты повсюду ничей at different times and wrote three texts were-cycle
***
city disappears under a layer of autumn, becoming blurred, silent, bottom,
Just released smoke feels homeless,
and the entrance to the subway, like a secret underground blast furnace
go ore River
Eight years ago, we walked the same road, and everything there, whether the house stairs -
it was about the beauty, the bitterness, the irreversibility of the finals;
every time we said goodbye as if pinched each other
stab wound in the chest
dear youth, you still hear here, and what a pity that the more you do not sovrёsh us.
nothing changes, only it looks simple and predictable;
neither true nor false, neither true nor an oversight.
hold me and look how I get outside the jurisdiction of the past.
hands are just not taking
October 20, 2011
***
wizard
light slides on the glass coupes, on the breech, with seals, curtains,
and random reflection caught in it, blur,
my heart that falls down from the bridge and goes to distant splash
in the palm of the Dnieper
Recently, I'm dying is easy, that just lost Skill
long hours and live with pride, as usual in zaznaek;
every train, where I filled up closer to the night side,
turns to dust
where the voice that ever sang of you, brat
only that easy to lose, if you dare again,
lapshitsa good, the fabric being sewn continues,
and then he stopped and said: "I'm sorry, I was wrong about you,"
and thou, and it is wrong
January 2, 2012, the train Kiev-Moscow
***
who have done so heavy, even laments something solid,
like a long-necked short-circuited with one accord,
if he died on the road and going, and going dead,
did not close the eyes,
disconnected contact, and the fire that was visible and is illuminated
and penetrates the blood, landscapes, women and children,
decomposed into cycles pixels, characters, cracking,
and not at all rays
this pain is so old that determines the facial expression, opinion and handwriting
icy metal is poured near the kidneys,
and who is there around no runs, no fussing -
nobody around you Смотрите также: | |
