Ох и немощна плоть , но дух мой светел.
Пусть трещит голова и зрачкам тяжело,
Но коль последний фонарь задует ветер,
Я открою глаза, и нам станет светло.
Темнота сплетена из безликих гигантов.
Позади - океан, вот не помню, какой.
Что-то снова тошнит. Перегнусь через леер,
А потом утру рожу грязной рукой.
А мужик, что на мостике лепит команды,
То ли что-то узнал, то ли всё позабыл,
Глаз недобр под фуражкой, и чего ему надо
В мутных водах, куда он нас всех притащил.
Оглянись, капитан, мы зовём тебя - эй!
Ты ведёшь наше судно к Заливу Свиней.
Обернись, капитан, говорим тебе - эй!
Нам нечего делать в Заливе Свиней,
В Заливе Свиней.
Этим утром Боб Дилан звучал как Брюс Спрингстин,
А я сам зазвучал как Гребенщиков,
То ли я эрудит - от отроческих книжек,
То ли вдруг помудрел от воды и ветров.
Молдер и Скалли, хали-гали-гали,
Не бери его в рот, и тебе повезёт.
Эх, милая моя, я полюблю тебя,
Если ты перестанешь двигаться вперёд.
Оглянись, капитан, мы зовём тебя - эй!
Ты ведёшь наше судно к заливу Свиней.
Обернись, капитан, говорим тебе - эй!
Нам нечего делать в Заливе Свиней,
В Заливе Свиней.
Серафимы бесполые горнего неба,
Долгочленные демоны в недрах земли!
И Господь, спекулянт, за великую цену
Отпускает мне долю Великой Любви.
Я был тоже героем борьбы за всё сразу.
Я был тоже поклонницей странных людей,
Но взгляни на уродов, что сбежались к причалу;
Даже боцман сказал, что не видел мерзей.
Ох, и любят народы глазеть на драки.
Говорили тебе, что здесь не хрен ловить!
Оставайся здесь сам, а мы рубим канаты.
Дорулился - счастливо. Попробуй здесь жить.
Оглянись, капитан, мы зовём тебя - эй!
Нет ни рыб, ни креветок в Заливе Свиней.
Обернись, капитан, мы кричим тебе - эй!
Только свиньям есть место в Заливе Свиней,
В Заливе Свиней.
