Сворачивай мое небо потасканное, выключай мои звезды затертые.
Мне бы закинуться цветными красками, распродать излишки гордости -
На вырученные деньги рвануть в Питер на полураспаде августа,
Забить левую до локтя и от внутреннего конфликта избавиться.
Нет ни будущего, ни прошлого, лишь какое-то рандомное настоящее.
Под влиянием задавленной нежности разжирела пошлость навязчивая
И отторгает все допинги, подсовывая образы ядовито-прожитого.
Фрейд снится мне вопрошающим: «ну что же ты, девочка, что же ты?»
У меня тушеный скитлз в черепной кости и сырники в холодильнике.
Если попробуешь это, то бонапетти, но, к слову, мезим и нош-па бессильные,
Как и я. Не выстояла или заткнула интуитивность, не услышала если так.
Умом и телом маленькая, сердцем противная, а в общем и целом - слабак.
Но я покуда брюхом не вспухну буду штопать и прятать эту изнанку,
Мою виртуозную браваду и показуху не раскусит даже гений Кэл Лайтман.
И мне хорошо. Хорошо так. Я гиперравнодушна, я скала тесных объятий.
Если вдруг завтра начнется война – то я вряд ли сползу с кровати.
Ну а ты… где ты? Во всех городах мира, что меня не узнают, не встретят,
Во всех непросмотреных фильмах, в тысячах незапавших в голову песен.
Под каждым раскрытым зонтом, тень любого первопроходца.
Ты везде. Ты всегда там и в том, что меня никогда не коснется.
Черпаешь декоративное счастье с частью своих голограмм
Кого-то сцапала нелегкая участь делить жизнь с тобой напополам
И тянуть в две ладони под прицелом внимательным дивиденды.
Они тебя подхватят когда ты вниз по касательной,
Значит, true story, значит, все, правда, верно.
Тебе не будет страшно и больно! О тебе позаботятся, развеселят за ужином.
Не стоит с таким настоящим баюкать прошлое, то есть совсем не нужно.
Стирай меня, как брызги грязи с обуви, как надоевшие файлы из плеера,
Ластиком по серым разводам добела и представь, что меня просто не было.
Просто меня не было.
И все ведь – можно больше не помнить!?
Швыряй в бермудский треугольник, чтобы я без возврата точно.
Выплевывай, выблевывай, разглядывай, как любовь закончится.
Смотри, как забавно она в агонии корчится. Эпилепсия – это весело.
Вот как она выглядит, эта любовь, кроваво-слюнявое месиво.
И еще возможно, но лениво спасать ее полудохлую, унылую суку.
Ты лучше пойдешь и возьмешь готовую новую от создателей роллов и суши.
Пока я прячусь в чужие улыбки и руки, отогревая заново космос задушенный,
В моем пространстве сидят деймос и фобос и бычки об желудок тушат
И жрут все святое безжалостно с аппетитом трехсот спартанцев, ням-ням.
Угощайтесь, конечно, пожалуйста, оставьте вместо святого осколок марса,
Чтобы я смогла не сломаться, чтобы задешево продавала озлобленность
И из души мякоть с презервативом на сдачу.
Слышишь, ты?! Не ебнись со своей высоты, а не то я расстроюсь и заплачу.
А глупо ведь плакать за тех, для кого ничего не значишь. Collapses the worn my sky, switch off my stars jammed.
I would throw the colored inks, to sell the excess of pride -
With the money to take off in the half-life of Peter August,
Scoring left up to the elbow and the internal conflict to get rid of.
There is no future, no past, only some randomly present.
Under the influence of crushed tenderness grown fat vulgar obsession
And rejects all dopes, palming images poisonous lived.
Freud's dream to me inquiring: "What are you, a girl, what do you do"
I stewed skitlz in cranial bones and cheesecakes in the refrigerator.
If you try this, bonapetti, but, by the way, mezim and burden-pas powerless,
As I. Not survived or tucked intuitive, if not hear that.
Mind and body is small, nasty heart, and in general - a wimp.
But as long as I do not belly vspuhnu I will darn and hide it inside out,
My virtuosic bravado and showing off not even see through the genius of Cal Lightman.
And I feel good. So good. I giperravnodushna, I rock a close embrace.
If tomorrow the war starts suddenly - I hardly crawled out of bed.
But you ... where are you? In all the cities of the world, that I do not recognize, do not meet,
All unwatched movies, thousands of songs nezapavshih head.
Under each open umbrella, a shadow of any pioneer.
You're everywhere. You're always there, and that I will never touch.
Spoon the decorative part of their happiness with holograms
Someone grabs a hard fate to share life with you in half
And pull the two hands under the gun attentive dividends.
They will catch you when you're down on a tangent,
So, true story, then everything is true, true.
You will not be scared and hurt! Take care of you, cheer for the dinner.
It is not necessary with the present lull the past, that is absolutely not necessary.
To erase me like dirt spatters from the shoe as boring files from the player,
Eraser on white-gray divorces and imagine that I did not have.
Just was not me.
And after all - you can not remember more !?
Toss in the Bermuda Triangle, so I have no return for sure.
Spits, vomiting up, looked at how the love is over.
Look how funny she writhes in agony. Epilepsy - it's fun.
Here's how it looks, this love, blood-slobbering mess.
And perhaps, but lazily save her half dead, dull bitch.
You'd better go and take a ready-made from the new rolls and sushi makers.
While I'm hiding in someone else's hands and smiles, warming again smothered space,
In my space sitting Deimos and Phobos and cigarette butts on the stomach stew
And devour everything holy ruthlessly with gusto three hundred Spartans, yum-yum.
Help yourself, of course, please leave instead of the holy fragment of Mars,
So I was not able to break to sell cheaply anger
And the soul of the flesh with a condom on delivery.
Listen, do you ?! Not ebnis with his height, not I be upset and cry.
And stupid because crying for those for whom it means nothing. | |
