Отпущу коня, пусть пасется вволю
Пред дорогой дальнею под тугим седлом
Не ищи меня во хмельном застолье -
Нынче степь безкрайняя мне родимый дом.
Не ищи меня во хмельном застолье -
Нынче степь безкрайняя мне родимый дом.
Эх судьба залетная, сума переметная,
А в суме лишь горькая горькая полынь
Ковыли высокие, да ветра жестокие
Лишь над головою небосвода синь.
Отпущу коня, бурку на земь кину.
Расскажи, кровиночка, скоро ль выйдет срок?
Где ж ты боль моя женушка любимая,
Где же ты кровиночка, дорогой сынок?
Где ж ты боль моя женушка любимая,
Где же ты кровиночка, дорогой сынок?
Эх судьба залетная, сума переметная,
А в суме лишь горькая горькая полынь
Ковыли высокие, да ветра жестокие
Лишь над головою небосвода синь.
На бок повернусь: мочи нету маяться
Все то думы мучают, отгоняют сон.
То казачья грусть по степи шаманится,
То души закручекнной неволочный стон.
То казачья грусть по степи шаманится,
То души закручекнной неволочный стон.
Эх судьба залетная, сума переметная,
А в суме лишь горькая горькая полынь
Ковыли высокие, да ветра жестокие
Лишь над головою небосвода синь.
Эх судьба залетная, сума переметная,
А в суме лишь горькая горькая полынь
Ковыли высокие, да ветра жестокие
Лишь над головою небосвода синь. RELEASED horse grazes let in plenty
Previous way further under tight seat
Do not look for me in a drunken feast -
Today steppe bezkraynyaya my dear home.
Do not look for me in a drunken feast -
Today steppe bezkraynyaya my dear home.
Oh destiny of vagrants, scrip Peremetnoe,
And in the bag are his work only bitter wormwood
Kovyli high, but the wind violent
Just head over blue sky.
Released the horse, cloak on zem throw.
Tell krovinochka soon l will notice?
Where are you hurt my little wife's favorite,
Where are you krovinochka, my dear son?
Where are you hurt my little wife's favorite,
Where are you krovinochka, my dear son?
Oh destiny of vagrants, scrip Peremetnoe,
And in the bag are his work only bitter wormwood
Kovyli high, but the wind violent
Just head over blue sky.
On the side I will turn: Urine no toil
All that thought tormented, distilled sleep.
That Cossack sadness shamans in the wilderness,
That soul zakrucheknnoy nevolochny groan.
That Cossack sadness shamans in the wilderness,
That soul zakrucheknnoy nevolochny groan.
Oh destiny of vagrants, scrip Peremetnoe,
And in the bag are his work only bitter wormwood
Kovyli high, but the wind violent
Just head over blue sky.
Oh destiny of vagrants, scrip Peremetnoe,
And in the bag are his work only bitter wormwood
Kovyli high, but the wind violent
Just head over blue sky. | |
