Вечерний Челябинск 2010 сентябрь
покури той самой, нефильтрованным залить осадок
так плавно, дела, планы, вам о главном
рассказываю складно, стало прохладно
так и надо, в моем городе звезд не видно
это город дыма, под небом длинная паутина
бетонная стена, стекляная ветрина
картина уплывает white widow - это сильно
в плеере минус от Prio, рифмую отрывок
двигаюсь с пивом, глоток сделал, закурил сигу
на первой линии тема Medo, это мимо
на второй Москва - концерт, сделать сколько филок
Во дела, я накинул башлык на затылок
третий вариант из двух, еще чё то было убило
сирена молчала, в спальном время застыло
я закрыл глаза, выдыхнул горького дыма
двинул прямо до дома, но потом передумал
по пути встретил знакомого, гидрапона дунул
где то дебрях районов бродят тёмные фигуры
я думал о белом и чёрном, ЖЕКА ПОКУРИМ?
в длинном коридоре полумрак, покурим
Танкоград Underground rap, ставлю запятую
замутим, круто будет, давай завтра на студии
потом на сцене в клубе заценят люди
Челябинск 2010, осень
решаем вопросы, тоси-боси
просим в гости, голос города на полтосе
выносят головы высотки, города на сотке
заскучал, бахнул водки
между первой и второй перерыв короткий
еще по щепотке, прошлогодний джамали на прошлогодней фотки
смеётся, но не от щекотки
вес слов вам Russia with love чтобы везло
всё подросло, скушал каши второе весло
время покажет что к чему, и нашим и вашим
мы как и раньше, по настоящему ебашим
небо в лужах, Ужин не обнаружен
послушал музон, отдуши поколотил грушу
режим нарушен, хули бежим наружу
улицы кружатся, купил сиги, покушал
это было не кофейной гущей
я прочуствовал на себе Evo-Evolution
голос будущий во мне сказал
это музыка будет жива
я ему верю, но обязательно проверю
потом что-то из серий коридор и дверей
куча какой то хери, тучи, серый сентябрь
осень, 2010 Челяба
Ёбаа, это тебе не Бруклин,
Озеро номер 1 копит трупы,
тухлые планы красных рук,
но ты наврятли когда скинул с рук ты, увидят эти дятлы, но будь на чеку иначе к утру,
четыре стены чирика твое трико протрут,
дворы полны непредсказуемости
и ты невредим и мы вдруг огрести.
Это город дыма, машин и заводов,
и поэтому воздух этот деху попахивает отходами,
от забора окраин, от серого в цвет яркие графики покрывая.
Холодно, шея перемотана шарфом,
шапка Карха, бутылка бархатного,
в переходе засолено очереди нарков,
иду на ЦР до здорового ныряю в арку.
Все глубже в дебри этого зоопарка,
чувак в зеленой жилетке тыкает палкой,
из тени проспекта сирены, мигалки
дают инспектору право рыбалки. Я иду на красный,
день выдался пасмурный,
грязь у обочины текст Адидас.
Мимо источники копоти, газов,
район рабочий спешит не опаздывая.
Кашель простуженный из недр легких,
мысли нагружены музыкой Лехиной,
так мало воздуха с каждого вдоха
в этих окутанных дымом блоках.
Я слышу свой город в акустике арок
пронизанный холодом он дышит паром,
небо седое такое старое
выше над крышами и тротуарами.
Скрученный в бумагу тобак жжет язык,
выкинул окурок на асфальт, уголь рассыпался,
в закрытой машине гудели басы,
птицы летели в туже сторону куда я двигался.
Вокруг меня заводской район у берега озера, в воздухе смесь гари и свежести.
Утро ранее, Осень поздняя, ближе к зиме стынет местность.
Здесь кто спился, кто скололся, кого закрыли, кто ва сырой земле, царство небесное.
Я благодарен этому городу дыма за то что воспитал в распиздяе не бездаря.
В сетях социальной системы, где все мы шевелимся как можем и не бедствуем.
Все также против нее чаще наши темы,на неформатные песни совместные. Evening Chelyabinsk 2010 September
a smoke that very, pour unfiltered sediment
so smoothly, business plans, the main thing you
telling melody, it became cool
and it is necessary, in my city of stars to be seen
It is a city of smoke, under a sky long web
concrete wall, the glass Vetrin
picture floats white widow - is much
the player from minus Prio, rhyme passage
moving with a beer, a drink made smoked whitefish
on the first line of the theme of Medo, is past
the second Moscow - a concert, how do filok
In the case, I threw a hood on his head
the third option of the two, has been killed Che is
siren was silent, frozen in the sleeping time
I closed my eyes, bitter smoke vydyhnul
He moved right up to the house, but then changed his mind
on the way he met a friend, blew gidrapona
areas where the jungle roam the dark figure
I thought of the white and black, wih smoke?
in the twilight of a long corridor, a smoke
Tankograd Underground rap, put a comma
muddied, cool will come tomorrow at the studio
Then on stage at the club check out the people
Chelyabinsk 2010 Fall
address issues Toshi-Bosi
please visit the voice of the city on poltosu
take out the head of skyscrapers, the city on the Sotk
bored, bahnul vodka
between the first and second short break
even a pinch, Jamali last year at last year's photos
laughs, but not by tickling
the weight of words you Russia with love to luck
All grown up, I ate porridge second paddle
Time will tell what's what, and hunt with the hounds
we, as before, the present ebashim
the sky in puddles, dinner was not found
listen to music, a battered pear otdushi
mode is broken, run the fuck out
streets circling bought whitefish, eaten
it was not coffee grounds
I prochustvovat on themselves Evo-Evolution
a voice inside me said, the future
This music is alive
I believe him, but be sure to check out
then something of a series of corridor and doors
Heri what that bunch, clouds, gray September
Fall 2010 Chelyaba
Ёbaa, it's not you Brooklyn,
Lake No. 1 saves corpses
Plans rotten red hands,
but you navryatli threw a hand when you see these woodpeckers, but be on the alert in the morning anyway,
four walls of Chiriqui will rub your tights,
yard full of unpredictability
and you are unharmed and we suddenly ogresti.
It is a city of smoke, machines and plants,
and so the air that smells Drehu waste
on the outskirts of the fence, from gray to bright color graphic covering.
Cold, rewound neck scarf,
Karhu cap, a bottle of velvety,
salted in the transition stage of the People's Commissar,
I go to the RA to a healthy dive into the arch.
Deeper into the wilds of the zoo,
guy in a green vest poking stick,
Avenue of the shadows siren, flashing lights
give the inspector the right to fishing. I go to the red,
The day was overcast,
dirt at the side of the text Adidas.
Past sources of smoke, gases,
working area in a hurry is not being late.
Cough hoarse from the depths of the lungs,
thought Lehinoy loaded music,
so little air with each breath
these smoke-shrouded units.
I hear your city in acoustics arches
permeated he breathes cold steam
the sky is the old sedoe
high above the roofs and sidewalks.
Twisted in paper Toback burns language
He threw a cigarette butt on the asphalt, coal crumbled,
in a closed car humming bass,
bird flew into the same side where I moved.
Around me the factory district on the shore of the lake, in the air and burning the mixture of freshness.
The morning before, late autumn, closer to winter freezes the area.
Here, someone drunk who skololsya who closed, who wa damp earth, the kingdom of heaven.
I am grateful to this city for the smoke that brought in raspizdyae not mediocrity.
In the networks of the social system in which we all can and wiggles like not in misery.
All too often against it, our theme for unformatted songs together. | |
