Что же звенит стеклянная кружка,
В космос летит деревянная стружка.
Песни пилы, стихи моторов,
Жизненный цикл замерз которых?
Как и впустить в свой рюкзак столетний
Колючие грязные всеми сплетни?
Залезть в тишине под стол рабочий
И тихо поспать, словно дома, ночью.
Бледно твердят голубые стены,
О том, что внутри грядут перемены.
Тени предметов, смещаясь прямо,
Растут и скрипят как подъемные краны.
Только осталось пропасть на время,
Туда, где я в группе на черной сцене
Рву механизмы и упаковки,
Смелый актер в чужой джинсовке.
Вот они каменные заводы
И коридоры в пустые годы,
Клочья нирваны в куске земли,
Яркие, желтые и ничьи.
Белый снежок у окна в столовой
Выпал вчера, но как-будто новый.
Холодом бьет по рукам и в спину,
Вяло гудят вдалеке машины.
Шел снег, и дом горел,
Шел снег, и трещала крыша.
Но шел снег, и дом болел
Огнем, но никто не слышал.
Все еще шел снег, врезался в спины,
Все снег и снег, замерзал, таял.
А дом исчезал, проезжали машины,
Не замечая, что дом умирает.
И снова снег, снег превращался в пар ,
Я слышал смех со стороны парка,
Ужасно боялся кричать - "Пожар",
А дом полыхал, ему было жарко.
Горел снег, и падал дом,
И я молчал, смех продолжался.
Как будто гроза, и бил гром
В мой серенький свитер, и он сужался.
Болел дом, летал снег,
Я что-то сказал, приоткрыв губы.
И дом побелел, исчез смех,
И снег улетел в дымовые трубы.
01:36:21
Сухое мычание влажных губ
Ты закрой рукой или липкой лентой.
Из окна от стыда трясется дуб,
Затвердевший весь и совсем раздетый.
Перекресток ждет твоих странных стоп,
Неспокойно сжавшись, держа дорогу.
Береги от ветра свой нежный лоб,
Обвяжи платком и постой немного.
А потом иди, не смотри на небо,
Наступай на листья, беги по склону.
Там увидишь прячется чье-то лето,
Подвергаясь мрачности редких стонов.
Вот и все. Пока. Ты была хорошей.
Даже очень милой, играла в куклы.
И кусала вечером свою кожу,
Оставляя, после, кривые буквы.
