А лагеря, меня встречают лагеря, колючей проволокой обнимут.
Ох, жизнь моя сплошная лишь одна беда и с малолетки мне знаком таежный климат.
Встречай конвой, я возвращаюсь, как домой, служивый, не забудь–ка сидор мой.
Да, не косись и автомат не беспокой.
Под лай собак дверь открывает мне барак, тут людьми набитая берлога.
Привет, шпана! Давно знакомые места, я оставляю вас обычно не надолго.
И нет тепла и нет посылки, ни письма, лишь только обреченная душа,
Как и всегда, ждет волю не спеша.
Завхоз не спит и сапогами все скрипит, тайга укрылась снегом белым.
Земляк опять, который раз начнет трепать, он осужден на долгий срок по беспределу.
И только память, как всегда, не даст уснуть, да, только, жизнь назад не повернуть.
Эх, ладно, все пройдет когда-нибудь... A camp, I met with the camp barbed wire embrace.
Oh, my life is a continuous one trouble with kids I know taiga climate.
Meet the convoy, I go back, as home, serviceman, do not forget my-ka Sidor.
Yes, and the machine does not kosis not worry.
Under the dogs barking opens the door to me hut, then people stuffed den.
Hey, kids! It has long been familiar places, I usually do not leave you for a long time.
And there is no heat and no parcels or letters, as soon as the doomed soul,
As always, the waiting will slowly.
Caretaker and sleeps all boots creak, Taiga hid snow white.
Countryman again, once again begin to wag, he was sentenced to a long period of lawlessness.
And only memory, as always, will not fall asleep, yes, but life did not turn back.
Oh, okay, everything will be someday ... | |
