В том году все лето было жарким,
Но не это в памяти моей...
Умирала старая татарка
Вдалеке от родины своей.
Задыхаясь, об одном просила
Иль в бреду своем, иль в полусне:
"Дети, я прошу, кусочек Крыма
Покажите перед смертью мне".
С черноморскою водой бутылку
Подкосили медленно к глазам –
ГОЛОВОЙ качала, только жилка
Билась, закрывая путь слезам.
Дочь ей ломтик груши подносила,
Мама видишь крымская "бера"!
"Нет же, дочка, мне кусочек Крыма,
Я же говорила вам вчера.
Позовите сына поскорее,
Он меня, наверное, поймет,
Сын: - “Тебя под сердцем грела,
Посади меня на самолет”.
Я ещё сумею встать с постели
И дойти ногами до такси,
Чтоб увидеть Крым, да неужели
Бог не даст для этого мне сил?!.
Выходил глаза от близких пряча,
(Как бы поуверенней шагать?)
А потом сидел за домом, плача,
Силы собирая, чтоб солгать.
Возвращался: "Мама, нет билета,
Смотрит мать с отчаяньем немым.
Знаешь ведь, родная, что на лето
Невозможно взять билета в Крым,
"Я не верю. Попроси соседа,
Друга, тот с влиятельной родней,
Я там Бога попрошу, чтоб беды
Обошли их семьи стороной.
Уходил и возвращался снова,
С каждым разом повторяя "нет",
Мать уж больше не корила оловом,
Только взглядом жгла: "Где мой билет?"
А потом: "Молчи, сынок, я знаю,
Что добра ты матери желал,
Только брат твой, что погиб в том мае,
Он бы мне билет домой достал.
Торопитесь, я уже не в силах
Смерть упрашивать о каждом дне,
Дети, я прошу, кусочек Крыма
Покажите перед смертью мне!
Сколько можно болью резать душу!
Хватит, мать, молчи, не говори...
Умерла с открытым взглядом ждущим
И с рукой, протянутой к двери.
Знаю я: у всех трудна дорога,
Хватит многим матерям и бед, и лет,
Но прошу вас, люди, ради Бога,
Дайте нашим матерям билет. In that year, the summer was hot,
But this is not in my memory ...
She was dying old Tatar
Away from his homeland.
Panting, one requested
Or in his delirium, Or in a dream:
"Children, I ask, a piece of Crimea
Show me before he died. "
With the Black Sea water bottle
Struts slowly to the eyes -
He shakes his head, only vein
Writhing, closing the way to tears.
Her daughter a slice of pear tray
Mom Crimean see "Beer!"
"Nay, my daughter, I'm a piece of the Crimea,
I told you yesterday.
Call her son as soon as possible,
It is me, probably, understand,
Son: - "You warmed by heart,
Put me on the plane. "
I still'll be able to get out of bed
And feet to reach a taxi,
To see Crimea, yes really
God will not give me strength for this?!.
He went out of his eyes close hiding,
(How would pouverenney walk?)
And then I sat at home crying,
Forces gathering, to lie.
Returns: "Mom, no ticket,
He looks mother desperately silent.
You know after all, my dear, that for the summer
Unable to take the ticket to the Crimea,
"I do not believe it. Ask a neighbor,
Friend, the one with influential relatives,
I was there to ask God, that troubles
Bypassed their family party.
He left and came back again,
Each time, repeating "no"
Mother certainly no longer reproached tin,
Just look burned, "Where's my ticket?"
And then: "Shut up, son, I know,
What kind of mother you wanted,
Only your brother that was killed in May,
He would have got me a ticket home.
Hurry up, I can not
Death beg of every day,
Children, I ask, a piece of Crimea
Show me before he died!
What can be a pain to cut the soul!
Enough, mother, be quiet, do not say ...
She died with open eyes waiting
And with his hand outstretched toward the door.
I know: all the hard way,
Enough of many mothers and troubles, and years,
But I ask you, people, for God's sake,
Give our mothers ticket. Смотрите также: | |
