Я бы мало в жизни что понял
И без понта бы не пел с грустью.
У кого душа в вине тонет,
У кого так в ней вообще пусто.
Я бы Родину свою, Волгу,
Не любил так глубоко, страстно,
Не сбивали бы меня с толку
Этим флагом, от крови красным.
Пролетарские дворы детства
Общежитием давно стали,
Там по меркам нынешним тесно,
Но мы жили там, так всех знали.
Мысль о прошлом теребит душу,
Я в окно, где жил, смотрю с грустью:
Кто-то лифчики свои сушит,
Да из форточки несёт дустом.
Знать, клопов напривезли кучу,
А при нас, так ни одной гниды,
Да не помню я такой случай,
Чтоб кто гнал, да не подал вида.
а положишь на ломоть сала,
Выпьешь кружку, аж в кулак крякнешь.
Хороша, да жалко, что мало,
И на "чекушку" мелочью звякнешь.
Было время для ребят пьяным,
И кафе-экспресс давал жару,
Мне, юнцу ещё, Витёк Базанов
Подарил тогда свою гитару.
Помню, он входил в подъезд тёмный
В своих шлёпанцах, смотря в ноги...
Я его таким сейчас помню,
Дал бы Бог, так пережил многих.
Было время, но прошло, скралось,
Кто-то спился да зачах сдуру.
Но ведь надо в жизни так мало:
Дом, растение и сын с мамой.
На Советской в баньку бы с паром,
Да трудно с тазом там пролезть - тесно.
И потом в кругу друзей старых
Я продолжил бы свою песню... I have little in life that he understood
And I would not sing with sadness without Ponte.
Who has a soul sinks in wine,
Who so it generally empty.
I would be their homeland, Volga,
Not loved so deeply, passionately,
Do not be confuses me
This flag of blood red.
The proletarian childhood yards
Hostels have long been,
There by the standards of today's close,
But we lived there, as all know.
The thought of the past pulls the soul,
I'm in the box, where he lived, I look with sadness:
Someone dries their bras,
Yes, of panes bears Dostum.
Know bugs naprivezli heap
And with us, so no nits,
Yes, I do not remember such a case,
To who was driving, but did not show.
and put on fat hunk
You will drink the cup, already in fist kryaknesh.
Well, yes it is a pity that there is little,
And "chekushku" trifle zvyaknesh.
It was time for drunk guys
And Cafe Express gave the heat,
I, youngster more, Witek Bazanov
I gave then his guitar.
I remember, he was a dark staircase
In his slippers, looking at his feet ...
I remember it so now,
Would to God, so many survived.
There was a time, but it was, skralos,
Someone foolishly drunk so withered.
But it is necessary in the life of so little:
House, plant and son with his mother.
At least in the Soviet bathhouse with steam,
Yes, it is difficult to get through the pelvis there - crowded.
And then in the old circle of friends
I would have continued his song ... Смотрите также: | |
