Апокалипсис ща.
Мои пацаны к обрыву мчат, не замечают сучат,
Которые на деле лишь только мычат.
Их черёд придёт - смерть сомнёт косой смачно.
День идёт судный, берёт расчёт скудный.
Всё же полетят чьи-то головы, расклад мутный.
День трудный для молодых и жарких,
Центровых и шатких, на мелочи падких.
Как ни крути - всем палево там, миста.
Капа зависал на эшафоте хоть ты режь.
Шестнадцать, двадцать, один, пять, один.
Обдаёт жарким холодком, а чё потом?
Ты думал - это страшный сон, но всё иначе.
Старуха смерть таких тащит в казённый ящик.
И поезда идут под откос, террорист.
Самолёт взорвали не всерьёз, не кипятись ты.
Миста Капа, как горячий никель.
Рифмами крошу, как из «Томсона» Бенни Зигель.
Живые шахматы, Капа против смерти,
А вокруг, как зрители, кайфуют черти.
Я ей не кореш, просто точу косу.
Глянь, пацан, у тебя смерть на носу.
Жизнь на весу, я с собой боль несу.
Ты же меня определяешь по голосу.
С этой сукой разговор ведут деловой,
Даже если боль такая, хоть вой.
А-то иногда так бывает порой,
Что каждый второй, как последний герой,
Рискует головой там, где риск не уместен.
Примеров тому тьма и мне один известен.
Смерть хавает всех: ферзей, королей,
Безпонтовых пешкарей, пацан, не робей.
Так, как есть, потенциал такой -
Стать фигурой понтовой у каждой второй.
Для Шахидов эта игра, как поддавки.
Расстаются с фигурами с лёгкой руки.
Слететь с доски может любой кореш.
Даже не говори, мол: «Капа, ты чушь порешь».
Жизнь - это всего лишь игра, так говорят,
Но это только по началу фигуры стоят в ряд.
Шахматный народ ничего не ебёт,
За них всё знают наперёд, делая ход.
Нервы - стальные канаты на новой клетке.
Все эти сукины дети марионетки.
Им достаются объедки чужой славы.
Таков расклад, брателло, сучьи нравы. Apocalypse conductive.
My boys rush to the precipice without notice Suchat,
Which in fact only just bellow.
Their turn will come - death scythe somnёt relish.
The day of reckoning comes, the calculation takes scant.
Still, someone will fly head alignment cloudy.
Day difficult for the young and hot,
Centering and shaky, avid to detail.
Like it or not - there are all pale, Misty.
Capa was hanging on a scaffold though you Slash.
Sixteen, twenty, one, five, one.
Splash hot chill and Che then?
Do you think - it's a nightmare, but it's different.
The old woman's death tugs at the breech of the box.
And trains are derailed terrorist.
The plane blew up not serious, you do not boil.
Mista Capa as hot nickel.
Rhymes crumble as from "Thomson" Benny Siegel.
Live chess, Capa against death,
And all around, the audience, kicks devils.
I told her not mate, just sharpen a scythe.
Look, kid, you have a death in the nose.
Life on the weight, I am a pain.
You did me is determined by the voice.
With this bitch are talking business,
Even if the pain is such that even howl.
And, sometimes it happens sometimes,
With every second, as the last character,
Risks head where the risk is not relevant.
Examples of this darkness and I know one.
Death hawala all: Queens, Kings,
Bezpontovyh peshkarey, kid, do not be afraid.
So as it is, the potential is -
Become figure pontovo every second.
For Martyrs this game as a giveaway.
After parting with the figures with a light hand.
Fly off the board can any buddy.
Do not even talk, saying: "Capa, you decided to do stuff."
Life - it's just a game, so they say,
But this is only the beginning of a figure standing in a row.
Chess people do not fuck,
For them everything they know in advance, making a move.
Nerves - steel ropes on the new cell.
All these sons of bitches puppets.
He gets the leftovers someone else glory.
Such alignment, bratello, bitchy manners. Смотрите также: | |
