Застыли в ряд у марморной плиты,
Два метра нА два, вот и все границы.
А солнце жарит спину с высоты,
В листве берез соседних не смолкают птицы.
А с фотографии глядит твое лицо,
Такое молодое - даже страшно.
Ты настоящий, Пашка, был мужик.
Не мог ты в жизни по другому - это ясно.
Ты был всех лучше, чище и смелей.
Шагнул в огонь, не мысля о награде.
Погиб, как повелося на Руси,
В бою из пекла друга выручая.
Плечо к плечу, как будто бы в строю,
Все как один - в руках береты сжаты.
А в горле спазма, как от я-дэ-гэ,
Нет сил сдержать слез, хоть мы и солдаты.
А ветер в небе рвет тельняшки синеву,
За упокой души твоей мы выпьем водки.
Пусть будет пухом, брат, земля тебе,
А гомон птиц в ушах - как пулемета четки.
Ты, Палыч, спи, не думай о плохом.
Мы помним всех, и дети вас помЯнут.
У мамы горе - утешенья нет,
Но кто пришли - ей сыновьями станут.
Застыли в ряд у мраморной плиты,
Прости нас, брат, что целыми вернулись.
Вины в том нашей нет, все было пополам.
Кого винить, что все так в жизни обернулось.
Идут года, их бег неудержИм.
Но боль потери все острей с годами.
Идут года, и тысячи парней
Пройдут тропой армейской вслед за нами. Frozen in a row at marmornoy plate
Two meters by two, that's all boundaries .
And the sun fries back from a height ,
In neighboring birch leaves do not cease birds .
A photo with your face looks ,
This young - even scary.
You're a real , Pasha , was a man .
Could not you in my life differently - that's clear.
You were all better, cleaner and bolder .
Stepped into the fire without thought of reward .
Died , as he was commanded in Russia ,
In the battle from hell helping out a friend .
Shoulder to shoulder , as if in order,
All as one - in the hands of berets compressed.
A throat spasm as from I -te -ge ,
No strength to hold back tears , though we soldiers .
And the wind in the sky tears vest blue ,
For the repose of your soul we drink vodka.
Let rest in peace , brother, you land ,
A hubbub of birds in your ears - like gun rosary.
You Pavlovich , sleep , do not think about the bad .
We remember all the children and you to remember .
My mother mountain - no consolation ,
But who came - her sons become .
Frozen in a row at the marble slab ,
Forgive us , brother, that the whole back.
Guilt is our no, it was half.
Who is to blame , so that all in life turned out.
Go years , their unstoppable run .
But the pain of losing all sharp over the years.
Go years and thousands of boys
Will take the path of the army after us . | |
