Спой мне боль.
Песни подростковые.
Ещё не поздно, мы же бестолковые.
Я всё помню: под этим потолком
вы мне снились немного другими.
Бог с ним, с ними.
Шарик на цепочке.
Ночь сквозь очки, сквозь бинокль на цокольном,
в подполе, в даль, в музыкальной шкатулке,
ниппели-втулки, от окна дуло.
Сидя на стуле, лежа под лампочкой,
"он любит детей и приносит тапочки"...
Я прячу тебя, чтоб никто не вздумал даже.
Спой мне истерику.
Сказки о потерянном времени
и семи хлебах.
Ах... в ногах правды нет,
я слушал тебя на кассетах:
Наконец-то лето.
Наконец-то лето пришло в наш город.
Наконец-то лето пришло.
Шагая по асфальту в ожидании
Дальнего-дальнего
Воя труб Небесных,
мол, нам всё известно
о ваших подвигах и драмах.
А мама мыла раму,
пока ты шёл домой под сиянием звёздным
и утирал слёзы тыльной стороной руки,
покинутый нами.
Sing me a pain.
Songs for teenagers.
Not too late, we're stupid.
I still remember: under this ceiling
I dreamed you a little different.
God is with them, with them.
The ball and chain.
Night through his glasses through binoculars on the ground,
in the cellar, in the distance, in the music box,
nipple-sleeve from the barrel of the window.
Sitting on a chair, lying under the lamp,
"He loves children and brings slippers" ...
I hide you, so no one even think even.
Sing me a fit.
Tales of lost time
and seven loaves.
Ah ... there is no truth in the legs,
I listened to you on tape:
At last summer.
Finally summer has come to our city.
Finally summer has come.
Walking on the pavement waiting
Far-Far
Howling pipes heavenly,
they say, we know everything
of your exploits and dramas.
A soap mom frame,
until you went home in the starry radiance
and wiped the tears back of his hand,
abandoned us.
